— Вы такие умные, что меня от вас тошнит, — сказал Клозе. — С другими парнями можно поговорить о бабах, футболе и пьяных дебошах, а вы постоянно треплетесь о политике, религии, философии и прочей ерунде.
С. Мусаниф. «Имперские танцы»
Слышали ли вы когда-нибудь утверждение, что спорт должен быть вне политики? А искусство? А наука? Уверен, что слышали. Причём особенно часто и настойчиво об этом говорят в последнее время, ввиду текущих событий. Я имею в виду войну. Причём такие утверждения особенно часто используются как пропагандой страны-агрессора, так и теми, кто агрессору сочувствует, либо не хочет портить с ним отношения. Либо же теми, кто саму агрессию не одобряет, но является уроженцем или гражданином страны-агрессора и переживает за её судьбу. Это само по себе уже говорит о многом.
Тема-то в любом случае интересная и важная. К тому же, сейчас снова особенно актуальная. Поэтому было бы неплохо рассмотреть её чуть пристальнее. Вопрос прост: в самом ли деле наука, искусство и спорт могут держаться в стороне от политики?
Начнём в заявленном порядке, то есть с науки. Она имеет огромное значение для государства. Во-первых, она двигает вперёд технический прогресс. А что это означает? Это означает новые технологии добычи полезных ископаемых, переработки, транспортировки грузов и так далее. Развитие производящей промышленности. Развитие транспорта как такового. Это энергетика. Это средства связи. Это медицина, образование. И ещё много чего, — вплоть до оружия. Атом ведь тоже не остался мирным. Без успехов науки не было бы атомной бомбы. Таким образом, наука обеспечивает государству всё то, что делает его сильным, — от здорового и образованного населения до финансов и военной мощи. Это всегда влияет на внутреннюю политику, и это, фактически, делает политику внешнюю. Государство, существенно отстающее от других государств в научно-техническом плане, едва ли сможет играть серьёзную роль в международной политике и, так сказать, в судьбах мира. Не факт, что оно сможет даже просто существовать. Во-вторых, наука — это авторитет и престиж. Талантливые учёные и их достижения создают своей стране имидж, придают ей вес, обеспечивают ей участие в международных научных проектах, и прочее, и прочее. Всё это — и во-первых, и во-вторых — даёт стране возможность осуществлять свою политику. Наука, по факту, является инструментом политики, её оружием. Нормально это или нет — другой вопрос. Правда в том, что так есть.
Теперь искусство. Оно может быть много чем, — от психологической терапии до средства зарабатывания денег, от средства воспитания до развлечения. Но кроме того, оно является показателем качеств народа, его талантов, его творческих потенций, интеллекта, силы духа. Искусство тоже создаёт государству определённый имидж в мировом сообществе. С этим связан следующий момент: искусство — мощнейшее средство культурного влияния на другие государства и народы. В особо запущенных случаях — даже культурного их подчинения. А это один из эффективнейших инструментов политики. Затем, искусство — средство раскрутки и продвижения идеологии. Любой. С его помощью можно навести лоск даже на самые неприглядные идеи, красиво упаковать их и экспортировать куда угодно. Ну и, конечно же, искусство — безотказное средство собственно пропаганды, как внутри страны, так и вовне. Оно может облагородить человека, но оно может и превратить его в самое настоящее чудовище, исполненное высокомерия, злобы и ненависти. Пропаганда, использующая искусство как свой инструмент, представляет собой подлинное супероружие в руках политики.
Ну и спорт. Это тоже показатель определённых качеств народа, — например, физических и волевых. Это участие представителей страны в международных соревнованиях, это достижения, используемые для повышения её имиджа, это способ держать её в фокусе всеобщего внимания. Это средство поддержания патриотизма. Это средство рекламы чего угодно, от бизнеса по производству спортивного инвентаря до той же идеологии. И много что ещё. А значит — тоже действенный политический инструмент.
Вот так всё это выглядит, в самых общих чертах. Очень красноречиво, даже если не углубляться в детали, не правда ли?
Так можно ли всерьёз утверждать, что наука, искусство и спорт могут оставаться вне политики? Видимо, нет. Заявления же, что они не только способны, но и обязаны быть вне её, могут делать либо крайне наивные люди, либо как раз те, кто занимается их — науки, искусства и спорта — использованием в политических целях или поддерживает таковое. Любое правительство, любой режим занимается этим. Если нужен яркий исторический пример, то вспомните гитлеровскую Германию. Её учёные работали над созданием атомной бомбы, которая должна была обеспечить победу в войне, её искусство прославляло арийскую расу и убеждало в её превосходстве над прочими расами и народами, она принимала у себя Олимпийские игры, превращая их в мероприятие по пропаганде нацизма, в той или иной форме. Другой пример, не менее яркий, — Советский Союз. Об успехах советской науки трубили на весь мир, искусство пропагандировало советскую идеологию и образ жизни, и достижения советских спортсменов тоже были предметом гордости и средством влияния.
Так было, и до сих пор ничего принципиально не изменилось. Только арсенал технических средств пропаганды и её психологических приёмов расширился. Государство — не обязательно тоталитарное — не может отказаться от таких инструментов. Они продвигают влияние, — а это нужно всем. Диктаторским же режимам это нужно особенно. Потому что когда в стране проблемы с соблюдением прав человека, или вообще царит откровенный террор, становится жизненно необходимо предъявить международному сообществу хоть что-то положительное, — например, спортивные достижения или научные открытия. Это помогает диктатурам держаться на плаву в плане международных отношений, сохранять хотя бы остатки престижа, вообще представать в хоть немного человеческом виде. А значит, поддерживает их существование.
В этом свете особую остроту приобретает вопрос о том, можно ли и нужно ли прилагать усилия к ограничению культурного влияния диктатуры или государства-агрессора, закрывать его спортсменам доступ на международные соревнования, а его учёным — в международные научные проекты. Не являются ли те, кто выступает против таких мер, опосредованными пособниками агрессора? Они заявляют, что спорт, искусство и наука должны быть вне политики, — но это, как мы видим, нереально. А значит, подобные заявления спекулятивны, и сами по себе носят пропагандистский характер. Ещё они упирают на то, что все эти учёные, спортсмены и деятели искусств не виноваты в том, что делает их страна. Ну, во-первых, некоторые из них, если не большинство, это одобряют и поддерживают. Либо потому, что имеют определённые моральные проблемы, либо потому, что являются идеологическими фанатиками, либо потому, что трактуют патриотизм как обязанность поддерживать свою стану и представляющий её режим в любом случае, что бы она ни совершала. Во-вторых, даже если эти люди сами ни в чём не виноваты, то, что они делают, превращается в средство пропаганды преступного режима. Их используют. Сами того не желая, они становятся идеологическим оружием. И будет ли правильным решением никак не защищаться от этого оружия? Топор тоже рубит не сам, а по чьей-то воле, — но означает ли это, что от его удара не нужно прикрываться щитом?
Замечу, что здесь я не предлагаю конкретных решений, а ставлю проблему. Всё обстоит вот так — и что с этим делать?
Вернёмся к приведённой мною аналогии. Вы скажете: «Человек — не топор. Он обладает свободой воли. Нельзя низводить его до уровня вещи». И будете абсолютно правы. Но вопрос в том, кто низводит. Неужели я? Нет. Я лишь констатирую факт. Низводит же государство, относящееся к своим гражданам как к вещам и использующее их в качестве инструментов своей политики. Они — люди. И тем сложнее оказывается проблема. Получается, что они в ловушке. Такой человек ни в чём не виноват, он занимается любимым делом, и занимается успешно, — однако он должен отдавать себе отчёт касательно того, как это может быть использовано диктатурой или милитаристским режимом. Что ему делать в такой ситуации? Признать себя вещью? Смириться и продолжать, сохраняя вид наивности и непонимания, что происходит? Продолжать, всё понимая и не скрывая этого от себя, но приводя самому себе довод, что это твоя работа, она нужна стране, и ты должен её делать? Сознательно встать на сторону режима и принять активное участие в пропагандистской деятельности, тем самым сделавшись соучастником преступлений? Бросить дело своей жизни, чтобы не дать возможности использовать его во зло? Открыто выступить против режима и попасть под удар? Выбор есть, есть куда применить свою свободную волю, удостоверяя прежде всего себя, что ты — не безмолвный предмет, не вещь. Выбор есть, — однако тому, кто вынужден выбирать из таких вариантов, не позавидуешь. Самый настоящий капкан.
Каждый выбирает сам. Поддаваясь страху или преодолевая его. Следуя совести или стараясь заглушить её голос. Прячась за благородные отговорки или отбрасывая их. Даже если тебе приставили нож к горлу, всё равно тебе решать, что будет дальше.
Настало время для краткого резюме. Оно будет заключаться в следующем. Первое: наука, искусство и спорт не могут оставаться вне политики. Их используют не только преступные режимы, — но их всё равно используют в политических целях. Второе: политика не только использует их активнейшим образом, но и попросту выступает от их имени, обделывая свои дела. Они — её рабочие маски, которые всегда функционируют и которые она поворачивает как хочет. Третье: множество людей, работающих в этих сферах, оказываются заложниками ситуации, из которой практически невозможно выйти без потерь. Перед ними встаёт сложный моральный и, шире, жизненный выбор, который приходится делать в любом случае, — ведь отказ его сделать и уход в пассивность тоже будет сознательным и вполне конкретным выбором.
Возможно ли здесь что-то изменить, или так будет всегда? На первый взгляд, ничего поделать нельзя. И это правда: пока мир будет оставаться таким, каков он сейчас, — разделённым, боящимся, враждующим, соперничающим, манипулирующим, — изменить положение дел вряд ли получится. Сначала должен измениться сам мир, человечество должно осознать себя по-новому, изменить свою жизнь. Нужно, чтобы образовалась новая почва, — и тогда смогут созреть новые плоды. Ну а пока… А пока — «Нате вам Шарикова, ешьте его с кашей!». Что люди создали сами, то они и имеют. Ведь эта тяжёлая ситуация не возникла вдруг, ниоткуда, сама собой, и её не послали боги. Человек — творец не только своего счастья, но и своего несчастья.
Утешает одно: если человечество само выстроило свою жизнь криво, то оно же само может перестроить её так, что будет не стыдно за проделанную работу. Как именно? Давайте искать возможности и способы.
© Атархат, 2023
