Любовь к людям — нелёгкое дело. Я имею в виду любовь не к кому-то конкретно, а к людям вообще. Огулом. Ей трудно научиться. Бывают в этом деле таланты, те, кто не учился, а просто любит всех. Но это как талант к музыке. Один слушает симфонию, написанную другим, восторгается и поражается: да как вообще возможно создать такое чудо?! Тут даже если учиться, не факт, что научишься. А если нет таланта к любви?.. Научиться ей можно. Хотя, пожалуй, точнее будет сказать так: её можно вырастить в себе. Так садовод выращивает плодовое дерево. Для этого нужна хорошая почва; но главное — нужно желание. Без желания нет старания, а без старания нет результата. Людей трудно полюбить, не имея — хотя бы теоретически, на уровне понимания — соответствующего отношения к ним. То есть не имея такого мировоззрения, в котором любовь к людям была бы нормой. Это как почва, на которой дерево укореняется. Ну а дальше — желание научиться. Ведь и хорошая почва может простаивать, если её не возделывать.
Любовь к людям может выглядеть как нечто цельное, этакая эмоциональная глыба, которая вот такова, да и всё тут. На самом же деле это не просто сгусток эмоций. У неё имеются свои слагаемые, свои нюансы. Об одном таком нюансе я и хочу сейчас поговорить.
Для начала задам вопрос: что такое человек? Из чего он слагается? Нет, вопрос не странный. И анатомический вариант ответа тоже принимается. Ну а ещё из чего? Кто-то, подумав, ответит: «Из мыслей», а кто-то ответит: «Из чувств и эмоций». Справедливо. Но недостаточно. Из чего ещё? Из поступков, правильно. Поступок — продолжение человека, реализация его личности в действии. Поступок таков, каков человек, его совершивший. А ещё из чего? Я бы сказал — из поступка, облечённого в плоть. О чём речь? Да обо всём, что нас окружает. От домов, в которых живут люди, до одежды, которую они носят; от пищи, которую они едят, до книг, которые они читают. Словом, материальная часть цивилизации, культура, искусство.
Взять для примера картину. Что это, если не часть самого художника? Это продолжение его души, обретшее материальную форму. Это не просто нарисованный образ, а его мысль и чувство, его опыт и его желание с кем-то всем этим поделиться. По сути, это не «Картина художника имярек», а «Художник имярек в виде данной картины». Звучит непривычно? Возможно. Это от непривычки отдавать себе отчёт в очевидном. Или вот работы талантливого архитектора, — хоть того же Гауди. В них его индивидуальность, его отношение к жизни, его желание что-то сделать для людей, — и всё это узнаваемо. Потому что это автопортрет художника, — как и картина, поэма, симфония, фильм. Как и изобретение или определённая модель того или иного технического устройства. Это тоже мысль, чувство и желание человека, — только в облике чего-то, что ездит, летает, передаёт информацию или поддерживает чью-то жизнь. А танец, например, или национальный костюм? Они выражают душу не только конкретного человека, который танцует вот так или носит вот это, но целых народов или поколений. И так далее. Всё, чем живут люди, это и есть сами люди. Их внутренний мир.
Мы живём, окружённые человеческими душами, принявшими облик материальных форм, красок, звуков, вкусов, движений. Всё это — люди. Не просто какие-то предметы или произведения, существующие словно бы сами по себе, а живые люди. Слепки душ. А душа бессмертна. Поэтому люди продолжают жить в том, что они создают. «Обессмертить себя» — это не просто красивое выражение. Кто-то обессмертил надолго, кто-то не очень. Не суть важно. Главное, что мир, в котором мы живём, — это сами люди. Они не просто меняют мир. Они создают его из самих себя. Всё, что мы видим вокруг и с чем имеем дело каждый день, выстроено из материализованных человеческих душ, как из кирпичиков.
Я веду вот к чему. Можно ли сказать, что один человек любит другого, если он им не интересуется? Если ему до лампочки мысли, чувства, стремления этого другого? Если ему не хочется узнать этого другого получше, понять его, сопереживать ему, погоревать и порадоваться вместе с ним? Если нет, то получается какая-то странная любовь, подозрительно напоминающая равнодушие. А бывает ли настоящая любовь отстранённой? Не платонической, когда именно эмоциональная составляющая выходит на первый и единственный план, а отстранённой, когда интерес и эмоциональная наполненность равны нулю? Это не любовь, а форма нейтрального отношения, когда ты, в лучшем случае, не желаешь человеку зла. Не желаешь зла, но и не переживаешь за него. Он есть, но для тебя его как бы нет.
Одна из составляющих любви к людям — интерес к ним. Интерес не только в том смысле, сыт ли человек и не болеет ли, но и к его внутреннему миру. Например, если человек, которого ты любишь, рисует, то интерес к его работам и к самому творческому процессу — яркое свидетельство любви к нему. Потому что всё это — его продолжение, часть его души. Мы, как и было сказано, живём в мире, выстроенном из человеческих душ. Интерес и любовь к миру в таком разрезе есть важный показатель любви к людям.
Отсюда следует не совсем очевидный вывод: уровень твоих знаний и твой культурный уровень может рассматриваться как показатель твоего отношения к людям. Как свидетельство того, равнодушен ты к ним или нет.
Возьмём искусство в разных его проявлениях. Вот уж где раскрытие умов, душ, переживаний, психологии. Кто-то интересуется искусством чисто для собственного удовольствия, а кто-то потому, что за каждым произведением видит живого человека. Удовольствие при этом никуда не девается. Наоборот: оно оказывается больше и качественнее, что ли. У него появляется ещё одно дополнительное измерение. Ну а интересуясь искусством, ты со временем начинаешь что-то в нём понимать, хоть немного. Или наука. Скажем, история. Это ведь о людях. Это их жизни, мысли, чувства, поступки, проблемы, достижения. Это биография человечества, которое ты любишь, — если любишь, — история его становления, рассказ о том, почему оно таково, каково оно есть. А науки о природе Земли и Вселенной? Это об устройстве мира, в котором живут те, кого ты любишь. Как это может не волновать? А науки собственно о человеке и социуме? Это прямой способ лучше узнать того, кого ты любишь. А технический прогресс? Это ведь о том, что как помогает людям, так и губит их. А политика? Надо ли объяснять, как она влияет на судьбы отдельных людей, целых стран и всего мира? И прочее, и прочее. Людей касается всё. Любя людей, ты интересуешься ими. А интересуясь ими, ты интересуешься миром, его жизнью.
Вот и получается, что взаимосвязанными оказываются две на первый взгляд далёкие друг от друга вещи: любовь к людям и кругозор. Если тебе наплевать на мир, в котором живут люди, и на то, что они делают, то тебе, видимо, по большому счёту наплевать и на них самих. Подлинная любовь и подлинный интерес к людям и к миру неразделимы. Воспитывая, взращивая в себе одно, ты взращиваешь в себе и другое. Иначе любовь к людям будет сомнительной, а интерес к миру — эгоистичным.
Кто-то скажет: «Это слишком сложно. Нельзя же быть знатоком сразу всего». Конечно, нельзя. Речь не о том, чтобы быть знатоком, а о том, чтобы интересоваться и ориентироваться, хотя бы на некоем общем уровне. Кстати, кто-нибудь помнит такое выражение — «гармонично развитая личность»? Подразумевается, что нужно поддерживать хорошую физическую форму, упражнять интеллект, держать высокий моральный уровень, развиваться духовно. В плане морали имеется в виду также и доброе отношение к людям, а в плане интеллекта — также и кругозор, определённый багаж знаний. То есть ничего принципиально нового, по сути, я здесь не предлагаю. Лишь акцентирую взаимосвязь между моральным и интеллектуальным аспектами. Всё это можно свести к духовному развитию, как к общему знаменателю.
Если бросить взгляд в будущее, каким его хотелось бы видеть, то мы обнаружим там человека, тяготеющего к гармоничному развитию. Это культурный человек, в самом широком смысле слова. Он, в частности, имеет представление о принципах жизни общества, науках, искусствах и о прочем, чем живёт человечество. Потому что он и сам участвует в его жизни, сознаёт себя таким участником. Он хочет и старается сделать что-то хорошее для мира и людей. Иначе он не может: ведь он любит мир и людей. Мир как природу и мир как то, что сотворено людьми из их душ, умов, жизней. Для такого человека всё это неотделимо друг от друга. И он не только любит и познаёт всё это, но и создаёт. Прибавляет ко всему этому плоды своего ума и своей души. Сливается в единое целое с тем, что любит. Живёт его жизнью и вливает в его жизнь свою. Любовь — это слияние жизней.
Поэтому подлинная любовь к людям меняет тебя, раскрывает тебя для мира. Она делает тебя восприимчивее ко всему, что ты видишь и с чем можешь соприкоснуться. Она делает тебя лучше во всех смыслах. Это не просто эмоция. Она учит не только плакать над кем-то, когда ему плохо, но и всегда испытывать интерес к нему, познавать его.
А потом ты обнаруживаешь, что узнал кое-что новое и очень важное о самом себе.
© Атархат, 2021
Означает ли быть доброжелательным ко всем живым существам, что у тебя есть любовь?
Смотря что понимать под доброжелательностью. Идёт ли она от души, или от ума, или от того, что так принято, или от того, что в обмен на свою доброжелательность ожидается доброжелательность от других, и так далее. То есть это слишком общий вопрос. Тут надо уточнять и вникать в нюансы. Но можно с уверенностью сказать так: если есть любовь, то непременно есть и доброжелательность, а вот наличие доброжелательности не гарантирует любви. Может быть, я отвечу на этот вопрос подробнее в следующем номере журнала.