— Хорошо. Допустим, Земля вращается вокруг Солнца.
— То есть… То есть как — допустим?..
— Земля вращается вокруг Солнца. Но мне в моём деле это не пригодится.х/ф «Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Знакомство»
Поговорим ещё немного о религии. Согласны? Впрочем, даже если не согласны, всё равно поговорим. Такая уж это тема, всегда важная. Казалось бы, со временем её актуальность должна снижаться, — потому что наука, потому что технологичный мир, потому что космос, компьютеры, биотехнологии и всё прочее, с чем религия сосуществовать не может, что попросту не оставляет для неё места. Ан нет: актуальность заявленной темы сохраняется, и даже, может быть, в определённом смысле возрастает. Потому что ей нечего делать рядом со всем вышеперечисленным, — а она вот не уходит. И находит лазейку даже в умы учёных. Ну, при желании тут можно найти объяснение. Например, то, что наука раскрывает механику жизни, но не может ничего сказать о её смысле. А если пытается, то человек в её подаче сразу падает до уровня муравья. Однако даже видный учёный хотел бы понимать, для чего он живёт. Познание — путь, да. Но к чему? Вот и приходится искать ответы в другом месте. Однако от объяснения не сильно легче. Ведь с религией до сих пор не могут расстаться огромные массы людей, — и учёных, и всяких. Для большинства из них это уже не единственный способ рефлексии и не образ жизни, как было ещё несколько столетий назад, — тем не менее, в их головах она каким-то образом уживается с современным научным мировоззрением. В этом и новая актуальность. Прежняя была в том, что раньше религия была тем контекстом, в котором существовало всё. Это было просто и понятно. Теперь же она сама существует в контексте, в котором, как и было сказано, для неё нет места. Другое свойство, поворот другой стороной, другая актуальность.
Понятно, что религия сама по себе существовать не может. Ей даёт возможность существовать её носитель — человек. Следовательно, противоречие кроется в человеке. И вопрос может ставиться так: что происходит с человеческим рассудком, если в нём уживаются несовместимые вещи, не укладывающиеся ни в какую логику? Нормально ли это? Бытует известное мнение, что религиозность — это форма психоза. Не будем сейчас обсуждать данное утверждение; просто примем его к сведению. Мы говорили о том, что сегодня в человеческих умах соседствует несовместимое. То есть религия и то, что её отменяет. Как это выглядит? Давайте посмотрим на одном хорошем примере.
Мы имеем библейский рассказ о сотворении мира, из которого следует, что, во-первых, Бог сотворил день и ночь раньше, чем Солнце, и, во-вторых, что оно, будучи сотворено им же, обращается вокруг Земли. И мы имеем систему Коперника, показывающую, что на самом деле Земля обращается вокруг Солнца. И ещё — данные современной науки, как подтвердившей учение Коперника, так и доказавшей, что Солнце не появилось за несколько дней до появления человека, а прошло эволюцию в миллиарды лет. И вот вопрос: чему верить, Библии или науке?
Очевидно, что права может быть только одна и них, но никак не обе одновременно, — ибо их утверждения взаимоисключающи. И, вроде бы, очевидно, что современные люди — даже церковники — уже не могут не признавать научных фактов. Они и признают. Но в то же время не хотят отказаться и от религии, — хотя одно исключает другое. Даже пытаются делать вид, что всё в порядке, что религия не противоречит науке, — или наоборот, как кому нравится, — и что Бог создал всё именно так, как показывает наука. Однако этого быть не может. И уже одна только система Коперника, не говоря обо всех прочих научных фактах, полностью опрокидывает религию и не оставляет от неё камня на камне.
Почему? А потому, что Библия — это священный текст, на котором базируется религия (понятно, что речь тут идёт, прежде всего, о христианстве, — хотя не только). И в этом тексте чёрным по белому написано, что Солнце обращается вокруг Земли. И в другом его месте написано, что Иисус Навин остановил Солнце, — чем железно подтверждается, что движется именно оно, тогда как Земля неподвижна. Но всё это противоречит науке. Так что имеется лишь два варианта: либо отрицать научные данные, либо отрицать истинность Библии. Потому что, повторяю, это — священный текст, который обязан быть истинным, правдивым. В противном случае всё, что на нём основано, просто рассыпается в прах.
Естественно, продвинутые верующие возразят мне, что древний текст нельзя понимать буквально, что его нужно интерпретировать. А я отвечу — нет, это не так. Потому что перед нами не просто какой-то там древний философский текст, про который известно, что он иносказателен. Перед нами — слово Бога (как вы сами же утверждаете), которое рассказывает о том, что происходило. Там сказано, что было так-то и так-то, — всё, точка. И там нигде не говорится, что, мол, это иносказание, и что понимать его следует как-то иначе. Кто, вообще, это придумал? Я отвечу: это придумал тот, кто первым начал замечать, что священный текст не стыкуется с реальностью. Он сказал: «А давайте считать, что здесь сказано не то, что сказано, и сами придумаем иные смыслы словам Бога. Что? Негоже так делать? Ну да, негоже. А придётся, — иначе наше дело труба». Ну или кто-то благочестиво предположил, что там может иметься в виду нечто другое. Ну или умники, считающие, что именно они понимают Писание лучше всех (смертный грех гордыни, кстати), стали вкладывать в него свои смыслы, и тем самым плодить секты. Как бы то ни было, перетолкования священных текстов, благочестивые или нет, сводят их ценность к нулю. Потому что если у вас на руках тексты, о которых точно известно, что там имеется в виду не то, что написано, а нечто другое, но что именно — непонятно, то примите мои соболезнования. Потому что всё, что строится на основе таких текстов, неизбежно окажется фикцией. Допущением. Фантазией. Чем угодно — но только не Истиной.
Священные тексты ценны в качестве таковых только в том случае, если это слова Бога, и если каждое из этих слов истинно. Это Бог рассказывает людям, как всё было, и что им надлежит делать в связи с этим. Как только начинаются перетолкования, слова Бога перестают быть словами Бога, а их смысл подменяется человеческими домыслами. Иначе говоря, священные тексты можно воспринимать только буквально. Либо всё обстоит именно так и только так, как там сказано, либо они неправдивы и, соответственно, не священны.
Вот поэтому наука опровергает любую религию. Она делает это самым простым и надёжным способом: просто показывая, что их основы — священные тексты, предания и т.п. — неправдивы, что они банально не соответствуют реальности. И когда приверженцы религии начинают спасать её, перетолковывая основы и искусственно подгоняя их смыслы под новые реалии, они сами же её и уничтожают, своими руками, не желая уступить эту честь науке. Потому что теперь это уже не слово Бога, а неизвестно что, и построена на них, оказывается, не истинная религия, а какая-то фэнтези-вселенная, куда множество даровитых авторов вложили плоды своего воображения. В общем, спасать религию подобным способом — это примерно то же самое, что пытаться спасти ребёнка через аборт.
Вот и получается, что, как и было сказано, уже одна только система Коперника разрушает религию целиком. Потому что показывает неправдивость Библии. Ну не был мир создан и устроен так, как там рассказывается. А если врёт одна часть священного текста, то как верить остальному? Оно может оказаться таким же враньём.
Сам Коперник при этом умудрялся оставаться верующим человеком. Во всяком случае, он писал, обращаясь к Папе Римскому, что его система не противоречит учению Церкви. Но это и понятно. Даже великие учёные не очень хотят гореть на костре. Да и для человека того времени, будь он хоть семи пядей во лбу, было трудно полностью поменять своё мировоззрение. Он всю жизнь верил в Бога, признавал истинность Библии и святость учения Церкви, и жить по-другому просто не умеет. К тому же, изменения своего мировоззрения в одной области — например, в области астрономии — недостаточно для того, чтобы в голове выстроилась новая картина мира. Если бы он отверг религию, он просто остался бы в пустоте, с одной лишь гелиоцентрической системой в активе. Это у нас сегодня есть пусть далеко не полная, но довольно стройная научная картина мира в разных областях знания. У Коперника её не было. Поэтому можно понять его позицию. Она была своего рода позицией безысходности. У современного верующего положение не таково.
Тогдашние церковники быстро поняли, чем грозит религии учение Коперника. Причём одним из первых отозвался Лютер. Вот что он писал о Копернике в своей «Застольной беседе»: «Рассказывают о новом астрологе, который хочет доказать, будто Земля движется и оборачивается вокруг себя, а не небо, Солнце и Луна; всё равно, как если кто-либо сидит в телеге или на корабле и движется и думает, что он остаётся на месте, а Земля и деревья идут и движутся. Но тут дело вот в чём: если кто хочет быть умным, то должен выдумать что-нибудь своё собственное и считать самым лучшим то, что он выдумал. Этот дурак хочет перевернуть всё искусство астрономии. Но, как указывает священное писание, Иисус Навин велел остановиться Солнцу, а не Земле». Католическая же Церковь, в том числе в лице самого Папы, поначалу отнеслась к учению Коперника терпимо, и кое-где даже благожелательно, — в чём, видимо, не последнюю роль сыграла реакция Лютера, её врага. Но вскорости, хотя уже после смерти учёного, его система была осуждена и запрещена.
Вот на таком примере мне хотелось показать, как всего один момент — в данном случае, гелиоцентрическая система — может явить несостоятельность религии в целом, просто продемонстрировав, что её священным писаниям нельзя доверять. И если довод Лютера об Иисусе Навине в XVI веке был убийственным для науки, — ведь априори не может быть правдой то, что противоречит Библии, — то в веке XXI он стал убийственным для религии. Ведь не может быть правдой то, что противоречит научным фактам.
Убийственным-то убийственным, — да только для множества современных людей, имеющих не в пример больше знаний, чем имел даже Коперник, это оказывается вовсе не очевидным. Логика у них не срабатывает. Вычитание единицы из единицы упорно не даёт ноля, а дважды-два у них одновременно и четыре, и семнадцать.
Когда люди, по большому счёту, не имели ничего, кроме религии, это была одна ситуация. Теперь ситуация другая, и качество существования религии тоже стало другим. Я бы сказал, что оно принципиально изменилось. Религия стала чем-то иным, нежели была раньше, — и не только потому, что священные тексты без конца перетолковываются и подгоняются, насколько это возможно, под меняющиеся реалии мира. Похоже, за несколько последних веков она превратилась в новое явление. Новое для человека, для его восприятия, для его психологической сферы. А значит, в каком-то смысле, в новое и по сути. И подходить к его изучению тоже нужно по-новому.
Как именно? Хороший вопрос. Может быть, мы ещё вернёмся к теме религии именно в таком разрезе, и поговорим об этом. Ну а уж что ещё обратимся к теме религии вообще, и не раз, — несомненно.
© Атархат, 2023
