Одно из самых трудных дел в мире, если не самое трудное, — научиться любить всех людей. Это потому, что оно одно из самых важных и нужных. Чем большее значение имеет то, к чему ты стремишься, тем труднее оно даётся, — обычно так и бывает. Некоторые, правда, умеют относиться к людям хорошо, умеют любить всех без разбора, — и выглядит всё так, словно у них талант к этому. Может быть, и талант. Врождённый. Но кто знает, чего это им стоило в прошлых жизнях, что они пережили и через что прошли ради этого? Всё только выглядит так, будто оно просто есть, — этакий дар судьбы. На самом деле судьба таких подарков не делает. Человек сам учится подобным вещам, буквально добывает их потом и кровью. Пусть не в физическом смысле, — но от этого не легче. Душа страдает и истекает кровью не меньше, чем тело. Поэтому когда вы видите доброго и сострадательного ко всем человека, задумайтесь о долгом пути, пути длиной в тысячи лет, который он прошёл, чтобы сегодня родиться таким.
Трудно любить тех, до кого тебе нет дела. Ещё труднее любить плохих людей. И даже не тех из них, кто причиняет вред именно тебе. Как раз с этим может быть попроще. Ведь говорят же: «Любовь зла, полюбишь и козла». Бывают близкие и любимые люди, которые причиняют большую боль, но всё равно остаются любимыми. Это потому, что своего козла любить легче, чем чужого. Плохого человека, который тебе незнаком и ничего тебе не сделал, любить всё равно очень непросто. Ты знаешь, что такие люди есть. Ты не знаешь, где они, кто они, что они делают. О них тебе не известно ровным счётом ничего, кроме того, что это плохие люди. Они просто существуют. Где-то. И ты уже не любишь их. Ты уже относишься к ним плохо. Не за что-то конкретное, а за то, что они такие. И это очень трудно изменить.
Почему так? Ведь личных претензий нет. Одной из причин неприязни может быть то, что ты сочувствуешь людям, которые от них страдают (а от них непременно кто-то страдает). То есть ты обижен и возмущён за других. Это действительно весомая причина. Только вот далеко не всех волнует, что там происходит с какими-то незнакомцами, которым портят жизнь другие незнакомцы. Об этом многие скажут: «У меня своих недругов и своих проблем навалом, — не хватало ещё чёрт знает за кого переживать!». Тем не менее, и они плохо относятся к неизвестным негодяям. Причин может быть ещё много: ощущение потенциальной угрозы с их стороны (всё, что опасно в принципе, может обернуться опасностью конкретно для меня), естественное отвращение ко злу, живущее в каждом из нас, и так далее. Не буду пытаться составить полный их каталог. Но есть одна причина, о которой я хочу сказать несколько слов специально.
Это страх. Страх перед чем? Перед уподоблением. И он также имеет глубокие истоки в человеческой психологии.
Когда ты любишь кого-то близкого, это часто не нуждается в причинах, и оценочные суждения на это влияют мало. Например, родители могут любить ребёнка, даже если он эгоистичен, капризен и порой жесток к ним. Женщины, бывает, любят редкостных мерзавцев, а мужчины порой любят редкостных стерв. Причём обычно все всё понимают, — но любовь есть любовь. Это та самая любовь из пословицы, которая зла. С посторонними людьми иначе. Их редко любят просто так. Обычно их любят за что-то. Или не любят за что-то. За то плохое, что они делают. Тут есть нюанс. Сформулируем это как вопрос: плохих людей не любят самих по себе, или не любят то, что они делают? Например, агрессивный человек накричал на другого и ударил его. Мы увидели поступок. Другой агрессивный человек умеет держать себя в руках; он внутренне весь кипит, но не кричит и не пускает в ход кулаки. Вопрос: будут ли окружающие относиться к нему с таким же осуждением, как к первому? Очевидно, нет. Ведь от него никто не пострадал. Да можно просто не знать, что он испытывает агрессию, коль скоро он держит себя в руках и не проявляет её. Таким образом, плохих людей трудно любить, в частности, потому, что нельзя любить то плохое, что они делают. Человек и его поступок воспринимаются как одно целое. Правильно ли это? С одной стороны, да, — ибо поступок есть проявление человека, часть его сущности. С другой стороны, поступка может и не быть, а сущность остаётся. Получается, её легче любить, если она не выражает себя в дурных поступках? Получается, так. Но ведь качество есть в любом случае, выражается ли оно через поступки или нет. И выходит, что мы плохо относимся не то чтобы к самому человеку а, скорее, к его поступкам.
Тогда получается, что и хорошо мы относимся тоже не столько к самому человеку, сколько к его поступкам. И ещё получается, что можно разделять человека и его поступки. Можно осуждать поступки, но хорошо относиться к нему самому. Это будет как в случае той любви, которая зла, — но уже по отношению ко всем людям, а не только к близким. Таковы те, кто от рождения добр ко всем.
Однако большинство так не умеет. Обычно «по умолчанию» любят близких, часто не смотря ни на что, а остальных ассоциируют с их поступками, и относятся соответственно. И если подумать, то незнакомых плохих людей не любят всё же не просто за то, что они такие, а за то, что они делают. Их осуждают именно за это, — ибо предполагается, что даже неизвестный тебе плохой человек делает что-то плохое. Неизвестно, что, но делает.
Вот здесь и кроется страх. Если мы обычно отождествляем людей с тем, что они делают, если мы любим их за хорошие поступки и не любим за плохие, то психологически имеет место и обратная взаимосвязь: если мы любим человека, то любим и его поступки. В действительности это не обязательно так, и любовь, как было сказано выше, не всегда подразумевает оценочные суждения. То есть любят не всегда за что-то. Иногда просто любят. Но в большинстве случаев отношение напрямую связано с оценкой поступков. И при обратной взаимосвязи это выглядит так, что если ты хорошо относишься к человеку, то как бы одобряешь и его поступки. Это ощущается так на подсознательном уровне. Люди чаще всего не задумываются над подобными вещами.
В этом состоит одна из причин того, что очень трудно любить всех. Подсознание, в которое заложены определённые моральные стереотипы, выстраивает примерно такую цепочку: я хорошо отношусь к плохому человеку — значит, я одобряю его поступки, они мне нравятся — значит, я такой же, как он. Повторю, что это срабатывает на уровне подсознания и обычно принимает вид не чётко оформленных мыслей и умозаключений, а ощущений. Мы боимся, что позволив себе хорошо отнестись к дурному человеку мы определим его уровень как свой. Уподобимся ему. Для некоторых этот страх выливается в ненависть. Ты откровенно и яростно ненавидишь дурного человека, как бы говоря всем, и прежде всего самому себе: «Вот как я его ненавижу, вот как я его не приемлю! Потому что я не такой, как он! Я лучше! Я правильный!».
Мы так часто ненавидим плохих людей и нам так трудно их любить во многом потому, что мы боимся приравнять себя к ним, увидеть себя такими, как они. Такой страх мешает любить и подталкивает к ненависти. Причём для окружающих это зачастую бывает очевиднее, чем для нас самих. Я не раз замечал этот страх в других людях, — просто отмечая это для себя как интересный факт, не более. Но однажды, анализируя собственные ощущения, я обнаружил, что это есть и во мне. И только тогда осознал, насколько это важно.
Что же делать, чтобы так не было, чтобы страх уподобления не мешал любить тех, кого ты можешь любить?
Для этого нужно изменить отношение к человеку как таковому. Нужно помнить, что дурные поступки вовсе не означают полного внутреннего разложения. Основа человеческой личности, её глубинная сущность хороша всегда. Всё дурное — отклонение от нормы, и оно более поверхностно. Здесь будет уместна следующая аналогия. Человек заболел, его организм в настоящий момент не функционирует нормально. Болезнь — это плохо. Вопрос: если болезнь — это плохо, то можно ли предъявлять претензии к больному? Можно ли ненавидеть его за то, что у него кашель или камни в почках? Что здесь является злом — болезнь или больной? Конечно, болезнь. Что же касается больного, то он сам является пострадавшей стороной, и ему надо помочь, по возможности. Он заслуживает не ненависти, а сочувствия. И если ты сочувствуешь ему, это вовсе не означает, что ты сам болен.
То же самое и в моральном отношении. Плохие люди — это больные люди. Люди с больной душой (не путать с душевнобольными в привычном смысле этого слова!). Если ты сочувствуешь им, это не означает, что у тебя те же проблемы. Ты не приемлешь не самого человека, а то, что он делает. Ты можешь его любить. И твоя любовь выражается также в желании, чтобы он изменился, в стремлении помочь ему в этом всем, чем можно. Ты любишь, сочувствуешь и хочешь, чтобы он излечился и не страдал. Тогда как ненавидящий хочет, чтобы предмет его ненависти страдал побольше, а в идеале и вовсе прекратил существование. Именно в этом он и готов помочь, если представится случай. Вот между этими двумя полюсами часто и стоит страх.
Как и было сказано, он далеко не единственная причина того, что так трудно любить всех. Но одна из существенных причин. Мы порой просто боимся любить. И напрасно. Любовь никого не делает хуже, — если это любовь. Ну а если ты боишься обнаружить в себе что-то дурное, и потому не можешь позволить себе хорошо отнестись к плохому человеку, то ведь не в этом человеке дело. Дело в тебе самом. И это уже страх открыть зло в себе и возненавидеть себя. Проще ненавидеть кого-то другого. Только вот твою проблему это не решит. Это превратит в её заложника, кроме тебя самого, ещё кого-то.
Не нужно бояться любить людей. Даже плохих. Особенно плохих. Любовь никого не сделает хуже, чем он есть. Она поможет всем вместе стать лучше.
© Атархат, 2020
