На этой неделе СМИ сообщили, что на Шри-Ланке была отменена обязательная кремация тех, кто умер от ковида. Распоряжение о кремации действовало год. И интересно не то, чем оно было мотивировано, и не то, что его отменили, а то, что происходило на протяжении этого года. За это время встала в полный рост проблема противоречия между законом и религиозными убеждениями граждан. Львиная доля населения острова — буддисты, которых сожжение покойников вполне устраивает. Но есть также мусульмане и христиане. И вот их это уже не устраивает. Особенно мусульман, которые категорически против кремации. Её неприятие вытекает из их религиозных убеждений, — а они были вынуждены подчиняться распоряжению. В итоге мусульмане стали заявлять о дискриминации и подавать иски в верховный суд государства, — правда, безуспешно. Дело приобрело международный резонанс.
Теперь ситуация более-менее разрешилась. Но сама проблема остаётся. Потому что касается она не только Шри-Ланки. Она имеет общемировой масштаб и, соответственно, свойственна практически всем странам, население которых принадлежит более чем к одной религии. Где-то она задавливается и замалчивается, где-то перманентно тлеет, вспыхивая время от времени, а где-то принимает обострённые формы.
Конечно, это старая проблема. Но в наше время она приобрела новое звучание. Закон один для всех или нет? Если да, то традиции и обычаи разных конфессий в обязательном порядке будут пострижены под одну гребёнку, — а значит, гражданам придётся от них отступать. Даже если законы в государстве светские, и не подразумевают приоритета какой-то одной религии над остальными, всё равно они будут их ущемлять. А это не шутки. Это означает, что люди не смогут жить в соответствии с картиной мира, которую являет им их духовный путь. Действительно, трудно представить худшую форму ущемления человеческих прав и свобод. Но если закон государства не будет один для всех, если будут разные стандарты, и одного не накажут за то, за что накажут другого, тогда о верховенстве закона и равенстве граждан перед ним можно будет забыть. И можно будет оправдать что угодно, мотивируя это тем, что, дескать, это такой обычай, и он освящён религией (вписать название) и временем.
Раньше всё решалось чаще всего либо прямым насилием (в стране с одной доминирующей религией другие обычаи запрещались), либо той или иной формой открытого и узаконенного ущемления (другие обычаи разрешались, но их носители поражались в правах или должны были платить повышенные налоги). Но это раньше. Теперь же к правам и свободам относятся особо трепетно. Пусть пока и не везде, — однако тенденция усиливается по всему миру. И чуть что, сразу идут разговоры о дискриминации, если вообще не о геноциде. С другой стороны, принципы равенства, справедливости и единства закона для всех сейчас тоже на подъёме, как никогда. В результате две мейнстримных социальных тенденции столкнулись и вступили в противоречие. И оно с течением времени обостряется. Потому что люди всё упорнее отстаивают свою религиозную идентичность и уникальность, — и это, вроде, всемерно поддерживается современным обществом. В то же время ведётся борьба с экстремизмом и тем, что его хоть сколько-то напоминает, — включая отказ исполнять те или иные законы по причине несогласия с ними, которое расценивается как покушение на основы государства.
Завязывается непростой узел из принципов, признающихся безусловно правильными, но при этом отрицающих друг друга. Как разрешить данное противоречие? Возможно ли, вообще, его разрешить? Над этим придётся ломать голову не самым глупым людям, и долго. Ну а тем временем кто знает, к чему будут приводить подобные ситуации, которые ещё возникнут не раз и не два. Может, к антигосударственным бунтам. Может, к обострению межрелигиозной вражды и более жёсткому размежеванию различных конфессий, — что, опять же, идёт вразрез с популярным современным курсом на их сближение.
В заключение скажу следующее. Если имеется несколько красивых и со всех сторон замечательных принципов, но работают они только по отдельности, а соединяясь образуют опасную для жизни гремучую смесь, значит, те, кто их исповедует и продвигает, что-то упускают. Значит, их подход поверхностен; он не учитывает более глубоких взаимовлияний, не учитывает истоков того, о чём они говорят. Они видят красивый цветок на поверхности и пытаются его сорвать, — а корешок оказывается вовсе не безобидным, и от брызнувшего на руку сока образуются ожоги. Красивая идея не обязательно работает так, как хотелось бы. Потому что она — это не только то, что на поверхности. Когда происходит нечто вот такое, выходящее за рамки привлекательных теоретических схем и оборачивающееся обидой и враждебностью, значит, что-то не так в корешках. И возможно, красивые принципы на самом деле не то, чем они кажутся. Поэтому нужно снять розовые очки, вооружиться лопаткой и лупой, копнуть глубже и посмотреть в корень. Как и советует народная мудрость.
© Атархат, 2021
