Всемирный язык: мечта и необходимость

Идея единого международного языка — явление не новое. Причём не какого-то национального языка, который выполнял бы функции языка межнационального общения, и даже не какого-нибудь койне, а языка, созданного искусственно. Она прослеживается с античности, — и с тех пор, можно сказать, витает в воздухе. Первая достоверно зафиксированная попытка создать искусственный язык относится к XII веку. Позднее, уже с эпохи Просвещения, такие попытки стали предприниматься всё чаще, а ближе к нашему времени они пошли, буквально, одна за другой. Сейчас искусственных языков насчитываются сотни, — самых разных, простых и сложных, включая языки жестовые, пиктографические, нотные и другие. Подробно рассказывать не буду; интересующиеся могут легко найти массу материалов по этому вопросу, вплоть до книг-пособий, объясняющих, как самостоятельно сконструировать язык.

Обозначая тему разговора, отмечу, что далеко не все искусственные языки, или конланги, предназначены для международного общения. Среди них есть такие, которые созданы для литературных произведений, для кино, или даже просто как хобби. Это говорит о том, что сама по себе задача создания языка выполнима и, возможно, даже несколько проще, чем кажется. С другой стороны, вопрос качества в сторону не отодвинешь. Если это хобби, и делается для себя либо для узкого круга любителей, то можно сделать упор не на практичность, а на оригинальность или сложность, которые и будут критериями качества. Если это язык для книги или кинофильма, то он должен прежде всего отвечать задачам, которые ставятся данным конкретным художественным произведением. Ну а если имеется в виду удобство межнациональных коммуникаций, то и критерии тут свои. И нас сейчас интересует именно последний случай.

Собственно, главное требование к такому языку — именно облегчение общения между людьми, относящимися к разным народам и культурам. Он рассматривается и как средство сближения людей в смысле эмоционального взаимопонимания, и как средство упрощения совместной деятельности в различных областях. Когда люди говорят на одном языке, им проще и поддерживать дружеское общение, и вместе работать, и совместно решать важные задачи. Многие считают, что внедрение всеобщего международного языка очень поможет будущему объединению человечества. Спорить с этим соображением сложно. Однако и переоценивать языковой фактор не следует. Взаимопонимание в смысле языка ещё не означает взаимопонимания во всём остальном. Непонимания и вражды хватает и между людьми, говорящими на одном языке, — причём порой даже в пределах одной семьи. Тут, скорее, может идти речь об общности восприятия мира и человека. Но это другая область. Что же до общего языка, то он, не являясь панацеей, всё же может помочь, и весьма существенно. Это действительно было бы важным шагом к объединению мира.

Почему искусственный язык, а не один из существующих национальных языков? Ведь более-менее успешные примеры есть. Греческий и латынь в Античности, та же латынь в Средние Века, плюс арабский и китайский в своих регионах, затем французский, английский, в очень заметной степени — русский и испанский. Что не так с ними?

Ну, во-первых, причины их выдвижения на роль межнациональных более политические и экономические, нежели какие-либо ещё. Это не стремление сблизить народы, а борьба за приоритет в указанных областях, часто с экономическим, политическим и военным выкручиванием рук. Иначе говоря, для многих, кому приходится пользоваться такими языками, это вынужденное, и оказывается не в радость. Такие языки уступают место друг другу по мере того, как сменяются государства-лидеры в экономике и политике, а вовсе не потому, что тот или иной из них особенно хорош для межнационального общения. Во-вторых, — и это, во многом, эмоциональный довод, но тоже имеющий право на существование, — если бы один язык занял ведущую позицию как общепризнанный международный, это было бы не очень справедливо по отношению к другим языкам и их носителям, а носителям языка-гегемона дало бы незаслуженные преимущества. В-третьих, ни один из национальных языков, сколь бы хорош он ни был, не обладает той степенью простоты и организованности, которая необходима всемирному межнациональному языку.

Есть и другие доводы в пользу именно искусственного языка, — но эти можно считать основными.

Однако всё это, так сказать, сопутствующие сложности. Основной же сложностью является то, что люди в большинстве своём пока ещё не осознали необходимость международного языка, и не особо хотят его получить. Одни не считают нужным свободное общение во всемирном масштабе, других вполне устраивает тот же английский в качестве языка межнационального общения, третьи не верят в то, что искусственный язык может быть достаточно проработан и годен для выполнения столь важной функции, четвёртым просто лень что-то ещё учить. Чтобы всё это преодолеть, нужен достаточно высокий уровень сознательности в общечеловеческом масштабе. А это означает, что большинство людей должно принимать проблему объединения человечества близко к сердцу. На словах-то многие, вроде, и принимают, — а на деле как-то с прохладцей.

В итоге даже весьма достойные попытки создания языка пока что заканчиваются провалами. Взять хотя бы хрестоматийный случай Эсперанто. Язык настолько простой, что сделать проще без возникновения проблем с передачей смысла уже трудно. При этом он достаточно выразителен, позволяет говорить на любые темы, да и просто благозвучен. Конечно, есть у него и недостатки, — ведь совершенства в таком деле быть не может. Но в целом это один из самых многообещающих проектов. Был, во всяком случае. За свою вековую историю он переживал взлёты и падения, был широко пропагандируем и гоним, — но даже сейчас, когда тот же Интернет предоставляет огромные возможности для его популяризации и когда в сети существует множество посвящённых ему ресурсов, он не приблизился к статусу официального международного. Особо отмечу интересный опыт религии бахаи, которая позиционирует Эсперанто как язык для общения своих последователей. Бахаи учат его — и это действительно способствует общению единоверцев из разных стран. Они вообще являются популяризаторами Эсперанто и помогают в его изучении всем желающим.

Что мы можем увидеть из этого примера? А то, что изучение международного языка идёт лучше и охотнее, когда ставится более узкая и практичная цель, нежели смутно маячащее где-то далеко впереди, в неопределённой временнОй перспективе, объединение человечества. Общая религия — вообще мощный стимул для изучения языка: взять для примера латынь или арабский в их лучшие времена. Есть и пример иного рода: современный иврит. Это, фактически, полуискусственный язык, созданный на основе переработанного древнего иврита. Тут сошёлся сразу ряд факторов — религия, национальная общность и гражданство. Поэтому иврит учат израильтяне, до репатриации говорившие на разных языках. Ну и нельзя не вспомнить классический санскрит, который также явился результатом обработки и реконструирования языка-предшественника, и затем стал для огромного мирового региона языком религии и искусства.

Тем не менее, постепенно двигаться к объединению человечества надо. Необходимо продолжать популяризировать идею всемирного языка. Пусть пока что она работает на более локальных уровнях, как идея языка единой религии или культуры. Это тоже очень хорошо. Люди должны понять, хотя бы на таких примерах, что национальные и государственные границы не должны мешать свободному общению тех, кто объединён чем-то очень важным, — гораздо более важным, чем национальность и государство. Благодаря этому в дальнейшем им будет легче осознать то самое важное, что объединяет всех нас: то, что все мы — люди, у нас общее прошлое, от корней, и общее будущее, на Земле и во Вселенной.

Всемирный язык нужен. Он жизненно важен. Это не просто мечта, присущая человечеству с давних времён, но и насущная необходимость.

Невозможно сомневаться в том, что со временем он появится. Станет ли им один из национальных языков, — быть может, сильно изменившийся? Или это будет смесь нескольких доминирующих языков? Или всё же искусственно созданный язык? Слово «искусственный» смотрится невыгодно, это надо признать. Оно словно бы привносит привкус чего-то ненастоящего, надуманного. Однако именно искусственно разработанный язык может быть достаточно прост в изучении и использовании, фонетически адаптирован к более удобному для всех произношению, точен и ёмок в передаче смыслов, приспособлен к тому, чтобы охватывать все темы, понятия и нюансы значений. Это будет действительно эффективный способ общения между людьми (причём не только из разных народов, но и вообще), богатое выразительное средство искусства, точный инструмент науки, адекватное средство передачи сложных духовных понятий. Естественные языки хороши, но в данном случае стихийность их формирования, неупорядоченность (несмотря на все правила) и многозначность превращаются в серьёзнейшие минусы. Если нужен эффективный инструмент для работы по объединению человечества, тогда имеет смысл потрудиться над его созданием и сделать его по-настоящему простым, удобным и точным. Ну а потом каждому человеку нужно будет освоить всего лишь один язык кроме родного, — причём язык более простой в изучении, чем любой национальный, — чтобы больше не думать о проблемах языкового барьера и не иметь ограничений в общении, работе, творчестве и т.д.

Создать такой язык непросто, и ещё сложнее объяснить людям, насколько он необходим. Тут нужны усилия по изменению подхода и к общению как таковому, и к восприятию общества в целом, со всеми его проблемами, — национальными, культурными, духовными, политическими… Это очень трудно, — но возможно. Более того: это придётся делать. Сначала кому-то, потом всем людям вместе. Ну а все вместе мы справимся и не с такими задачами. Ведь это наш мир, наша жизнь, наше будущее. Это мы сами. А над собой мы властны.

© Атархат, 2021

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *