Согласно различным государственным законодательствам, а также международным документам, человеку гарантируется право на труд. И для многих это звучит странно. Даже несколько издевательски.
Причин у такого восприятия несколько, и одна из них, очень важная, — исторический опыт. Ведь труд — это работа, зачастую физически тяжёлая. А работали всегда те, кого разнообразные элиты считали людьми второго сорта. Да, исключения бывали; и да, занятия самих элит — военных, чиновных, церковных, финансовых, партийных и прочих — тоже можно считать трудом. Но всё равно, понятие «труд» обычно ассоциируется с физической работой разной степени сложности и тяжести. Если ты из низшего класса — ступай работать, вкалывай на поле, на строительстве, в шахте, в мастерской или ещё где-нибудь. Работай как лошадь. Ты от неё не так уж и отличаешься. Физический труд был атрибутом унизительного статуса. Потом, конечно, его вознесли на пьедестал, — и совершенно правильно. Ведь этот труд в самом деле кормил и обеспечивал всем необходимым все сословия и классы. Однако он от этого стал ненамного приятнее. Да и осадочек остался.
Другая причина — банальная лень. И даже не то чтобы лень, — хотя и она тоже, — а скорее нежелание делать что-то, если можно и не делать. Ну зачем тратить время, силы, зачем надрываться? Далеко не всякая работа (и это мягко сказано) является творческой. Физический труд чаще всего тяжёл, однообразен и нуден. Говорят о таком замечательном человеческом качестве, как трудолюбие. Но я думаю, что мало кто трудится именно из любви к труду как таковому. Трудятся потому, что надо как-то жить, как-то зарабатывать. Или чтобы не сойти с ума от безделья, которое для кого-то ещё скучнее, чем однообразный труд. И даже творческий труд, связанный с искусством и т.п., для многих — средство пропитания. Они и этого не делали бы, если бы могли.
А насчёт любви — да, может быть. Но, как я и сказал, вряд ли это любовь к самому труду как к процессу. Это, скорее, любовь к результату, радость от его достижения. А ещё — любовь к тем, для кого ты трудишься. Ты хочешь им сделать добро и радуешься такой возможности, ценишь её, ищешь её. Мы это отметим особо. Труд — это способ сделать добро людям и сделать лучше мир. Вот только я очень сомневаюсь, что среди огромных масс тружеников всех времён было так уж много тех, кто отчётливо задумывался о таких вещах. Разве что в плане семьи…
Так чем же, в таком разрезе, оказывается право на труд? И почему для кого-то это может выглядеть как издёвка? Потому что этот кто-то так и смотрит на труд, как на опускание человека до уровня тяглового скота. Вы даёте мне право корячиться и выбиваться из сил, как каторжнику или батраку, а я должен быть за это благодарен?.. Или же: я прекрасно живу и не трудясь, — так зачем мне такое нелепое право? Может быть, мне ещё для собственного удовольствия киркой в забое помахать? Ну смешно же… Да, некоторые — и их немало — относятся к праву на труд именно так. С их точки зрения оно не имеет смысла.
Но ведь так не может быть на самом деле. И в утверждении, что труд сделал из обезьяны человека, рациональное зерно точно есть. Он имеет эволюционную функцию: помогает развиваться. Право на труд можно рассматривать и в таком аспекте, — т.е. как право на возможность развития. Каждый человек не только имеет право, но и должен развиваться, и у него нельзя такую возможность отнимать. Наоборот, ему нужно её предоставлять. Что ж, это уже кое-что. Смысл права на труд проясняется. Хотя вряд ли в различных документах, где оно прописано, имеется в виду именно это.
Там подразумевается, в основном, то, что описывается известным принципом «Кто не работает, тот не ест». Иными словами, если ты не заработаешь на хлеб, то умрёшь с голоду. И право на труд, таким образом, оказывается гарантией возможности выжить. Людям надо дать работу, чтобы они могли жить. Выглядит как «Если работу не найдёшь, то и помирай». С одной стороны, перед нами нормальный капитализм: всё стоит денег, и если ты не сможешь их заработать и заплатить, то ничего не получишь. С другой стороны, это отсылает нас ко временам глубокой древности, когда бесполезный член семьи (рода, племени, общины) оказывался для неё обузой, понижал её шансы на выживание, и потому на него было жалко тратить скудные ресурсы. Хотя современные богатые капиталистические государства уже могут позволить себе содержать безработных, выплачивая им пособия. Что благополучно аннулирует смысл права на труд как обеспечения возможности выжить. На пособие по безработице особенно не разгонишься, — но и нищенствовать не будешь. И многие сейчас сознательно выбирают именно этот вариант — жизнь пусть и скромную, но зато не обременённую трудом. В обществе побеждающей гуманности ведь не дадут помереть с голоду даже бездельнику, правильно?
Вот, смысл права на труд, вроде бы, начал проясняться, — и тут же вновь смазался. Поэтому давайте копнём глубже. Зададимся вопросом: а как всё это будет выглядеть, если посмотреть с позиции Учения?
По Учению, главная работа, которую выполняет человек, это работа по совершенствованию себя, мира и Вселенной. Ты работаешь над совершенствованием своей частицы Духа, тем самым совершенствуя душу Творца, и одновременно делаешь что-то для того, чтобы окружающий мир стал лучше, — красивее, справедливее, организованнее, добрее, вообще пригоднее для нормальной жизни. Так ты трудишься над тем, чтобы Вселенная стала лучше во всех отношениях. Это и есть самый главный труд. Все остальные формы и виды труда — лишь способы его осуществления на практике. То есть любая полезная деятельность — от уборки мусора до писания хороших книг, от хлебопашества до борьбы с преступностью, от воспитания детей до исследования космоса — есть ни что иное, как способы сделать лучше себя, мир и Вселенную. То есть реализовать в конкретных действиях самый главный труд.
А человек появился именно для того, чтобы выполнять сказанный труд. Для этого его создала эволюция. И здесь, таким образом, речь идёт уже не просто о выживании в конкретной текущей жизни. Здесь речь о самом праве на существование вообще. Человек получил это право не просто так, а чтобы делать вполне конкретное дело: трудиться на благо людей, мира, Вселенной. В ином случае он бы просто не существовал как явление. Никого из нас не было бы.
Поэтому с точки зрения Учения важнейший труд, частью которого является любой другой полезный труд, — это труд на благо Вселенной и всего, что в ней есть. И этот труд для человека — то же самое, что существование. Человек есть потому, что для него есть эта работа. Повторю в третий раз, ибо это важно: воплощением данной работы в практику становится любой нужный, полезный труд. Поэтому по Учению право на труд — это право на существование. Право, которое дало не какое-то законодательство или международное соглашение, а сама Природа. Закон вчера не гарантировал такого права, сегодня гарантирует, а завтра, может быть, снова не будет гарантировать. Природа же даёт то, ради чего имеет смысл существовать. Она даёт жизнь, потому что в жизни есть смысл. Собственно, смысл и является источником жизни. Пока нам есть над чем трудиться, до тех пор нам есть ради чего жить. И Природа дарит нам жизнь.
Таково, по Учению, право на труд. Мы существуем, потому что мы нужны Вселенной. Мы можем делать то, чего за нас никто не сделает. И дав нам жизнь, Природа поручила нам этот труд. Без него у нас не было бы права на существование. Поэтому каждый может сказать о себе: «Я тружусь — следовательно, существую. Я существую — следовательно, тружусь».
Такого права на труд никто не может гарантировать, и никто не может его лишить. Оно просто есть как факт, — потому что мы существуем. Ну а если кто-то этого не знает, не понимает, или не умеет толком воплотить это в жизнь, — что ж, ничего необычного тут нет. Чтобы хорошо выполнять любую работу, нужно научиться её делать. И чем сложнее и нужнее работа, тем дольше приходится её осваивать. А мы говорим о самой нужной, сложной и тяжёлой работе во Вселенной. Понятное дело, что учиться ей приходится долго. Очень долго. Не одну жизнь. Так что не нужно списывать со счетов тех, кто пока ещё достойно не проявил себя на этом поприще. Они учатся. И однажды проявят.
© Атархат, 2022
