Скорби о людях, потому что ты — человек, и живёшь с ними одной жизнью. (Утешение, 6)
Когда мы слышим слово «скорбь», то первая ассоциация — кто-то умер, и по нему скорбят. Потому что чаще всего именно это и имеется в виду. Мы все привыкли скорбеть об умерших. И не столь многие умеют скорбеть о живых.
Можно ли, вообще, скорбеть о живом человеке? Что способно стать причиной для этого? Ведь скорбь действительно ассоциируется со смертью. Однако смерть — не самое худшее, что может случиться с человеком. Страдания бывают гораздо страшнее. И порой более для того, кто это видит, нежели для того, кто страдает. Представь, что самый близкий и дорогой тебе человек умер, — а потом представь, что он живёт долгую жизнь и всё время страдает, и ты это видишь. В каком случае ты будешь скорбеть сильнее и дольше, в каком случае время не сможет умерить твою скорбь?
А страдают все. Нет никого, кто не страдал бы. Однако многие не хотят видеть этого. Они выбирают более лёгкий путь, — путь скорби по умершим. Почему он легче? Потому что в этом случае от тебя практически ничего, кроме самой скорби, не требуется. Ты поплакал, — да и о нём ли? Возможно, ты оплакиваешь не его смерть, а только лишь свою потерю? Не то, что он лишился жизни, а то, что ты лишился его? Да и для него уже ничего не сделаешь. Ты поплакал, успокоился, а потом душевная рана зажила. Это гораздо легче, чем скорбеть о живых. Легче, чем постоянно видеть их боль, сострадать им, жить с вечно кровоточащей душой, раны которой не заживают. И чувствовать необходимость, обязанность что-то для них сделать. Тут уже нельзя поплакать и успокоиться. Особенно если все люди для тебя — близкие и дорогие.
Научиться скорбеть о живых людях — значит научиться любить их. Тогда ты не сможешь оставаться равнодушным, не сможешь не стараться что-то сделать для них. Что же можно сделать? Ведь люди мучают друг друга, — отсюда львиная доля их страданий. Кто жертва, кто мучитель? Все жертвы, и все мучители, в той или иной степени, намеренно или невольно. Поэтому страдают все, и нельзя помочь только жертвам. Это как с болезнью, которой люди заражают друг друга. Врач лечит того, кто заразился, — но этот последний есть также тот, кто заражает. Так, помогая человеку не быть жертвой, ты помогаешь ему не быть мучителем. Иначе невозможно, иначе не получится. А это означает, что нужно уметь любить всех. И скорбеть нужно обо всех, потому что быть мучителем — это тоже страдание, притом одно из худших. Нельзя разделить человечество на мучающих и мучимых. Ведь люди — и те, и другие одновременно. Тут либо всех любить, либо всех ненавидеть. Стараться разделить их — всё равно что выколоть себе один глаз. Это тоже страдание.
Скорбеть о людях — значит любить их, не разделяя на достойных и недостойных любви, и стараться помочь им. Настоящая скорбь — это внутренний призыв к действию. Можно ли ничего не делать, когда все страдают, и от этого страдаешь ты? Ведь люди живут одной жизнью, и не бывает отдельной боли. Кто понял это, тот не останется равнодушным. А кто не понял, откуда у того возьмётся стремление сделать мир лучше?
Если чужая боль плачет твоими слезами, значит, ты нормальный человек.
© Атархат, 2020
