В замечательной митэвме «Отцы», о которой мы уже говорили и о которой ещё не раз будем говорить, есть следующий эпизод. Когда пленённого Учителя Илана приводят к Властителю Семи Земель и тот расспрашивает — или допрашивает — его, то в числе прочих звучит и такой вопрос:
«Потом он спросил Илана: «Чему же ты учишь?». Тот ответил: «Истине». Властитель спросил: «Что же она такое?». Илан ответил: «День и ночь сменяют друг друга: это — Истина; идёт дождь: это — Истина; из семени граната вырастает гранатовое дерево: это — Истина». Властитель сказал, усмехнувшись: «Неблагородна же твоя наука». Илан ответил: «Благороднее её нет. Повели после дня быть снова дню, а не ночи; повели дождю идти или не идти; повели из гранатового зерна вырасти не гранату, а кипарису. Я учу о том, что сильнее власти всех властителей всех земель, вместе взятых; если знать это, то и сам станешь столь же сильным. Как же ты говоришь, что моя наука неблагородна?» (Отцы II, 27-35).
Когда читаешь их разговор, замечаешь, что Властитель задаёт простые вопросы, на которые невозможно дать простые ответы. Его визави и не пытается это сделать. На вопрос о том, кто он, Илан отвечает в том смысле, что он Учитель своих учеников. На вопрос, мудрец ли он, он отвечает в том смысле, что трудно судить о ком-то, мудрец тот или нет. Его ответы звучат уклончиво. Хотя если подумать, то как будто и нет. Ведь дело его жизни в том и заключается, чтобы учить людей. Вне этой функции ему о себе сказать, по большому счёту, нечего. Он и перед Властителем-то оказался именно потому, что был руководителем общины своих учеников. Именно этим он и интересен. Ну а что касается мудрости, то тут и впрямь всё относительно. Для своих учеников он мудрец, для самого себя — вряд ли, а для людей других взглядов, может быть, вообще глупец. Да и зачем Властитель спрашивает его об этом? Неужели если Илан назовёт себя мудрецом, Властитель станет к нему прислушиваться? Нет. Там с самого начала совершенно другая установка. Да и чтобы стало понятно, в чём заключается его мудрость, придётся излагать целое учение, — а его поставили перед Властителем очевидно не для этого. Так что вопросы последнего несут в себе явный подвох. Они не подразумевают возможности информативных ответов. Властитель просто развлекается, и тон его ощутимо ироничен.
Таков же и вопрос из процитированного отрывка. Ну какого ответа тут можно ожидать? Ведь понятно, что изложить всё своё учение в двух словах Илан не сможет. А попытка выделить какие-то моменты, вырвав их из контекста и тем самым сделав непонятными, будет выглядеть, мягко говоря, неубедительно, и заведомо создаст негативное впечатление. Особенно если учесть, что присутствующие — Властитель и его придворные — уже и без того настроены недоброжелательно. Так что вопрос вроде и простой, но провокационный. На самом деле ответ Властителю не нужен. Точнее говоря, нужен не для того, чтобы выслушать и вынести суждение. Оно уже вынесено, и вынесено не в пользу Илана, — странного чужака из завоёванной страны, который виноват уже тем, что имеет какие-то другие взгляды. В общем, «Всё, что вы скажете, может быть использовано и будет использовано против вас».
Тем не менее, Илан отвечает. Отвечает и максимально предметно (он учит Истине, и ничему другому), и в то же время максимально неконкретно (мало ли что он считает Истиной). Властителя такой ответ не устраивает, и далее происходит приведённый диалог. По его итогам Властитель оказывается в морально проигрышном положении, — поскольку опровергнуть самоочевидные вещи, о которых говорит Илан, невозможно, а сама форма, в которой это было высказано, выглядит как дерзость. Илан и не пытается как-то сгладить углы, поскольку понимает, что ничего хорошего его не ждёт в любом случае. В этом он не ошибся: разговор для него закончился пытками.
Речь, однако, не о силе его духа или свирепости Властителя. Речь о том, почему те простые вещи, которые он привёл в пример, это наука, благородней которой нет.
Если постараться как-то определить предмет его науки, то можно сказать, что предмет этот — сама реальность. Ведь реальность и Истина — одно и то же. Это то, что существует и происходит на самом деле, вкупе с констатацией этого. Как сказал Илан, то, что идёт дождь, является Истиной. Дождь действительно идёт, и об этом можно рассказать. Всё очень просто.
Но ведь по сути какую науку ни возьми, — в том числе, науку или науки в нынешнем специальном понимании этого слова, — всё это будет о реальности. Любые знания подразумеваются как знания о том, что реально существует и происходит. Какие-нибудь зубодробительные дисциплины вроде высшей математика или ядерной физики — это, по сути своей, области изучения таких же фактов реальности, как и тот факт, что идёт дождь. Только изучение их несколько сложнее, вот и всё.
На протяжении всей истории человечества люди старались познать мир. Это же залог жизни. Чем больше ты знаешь и чем больше ты умеешь благодаря своим знаниям, тем больше проблем ты сможешь решить и тем выше твои шансы на выживание. То есть знания о реальности и её понимание — это то, что человеку нужнее всего; то, без чего он, в прямом смысле слова, не может жить. И потому любой факт бесценен. Это частица картины мира, в котором мы существуем. Чтобы создать что-то новое, нужно обладать строительным материалом, из которого его можно создать, — а строительный материал есть ни что иное, как те же познанные факты реальности. И выживание, и совершенствование имеющегося, и создание нового, — всё опирается на знания о реальности, всё питается ими.
Поэтому в самом деле нет науки благородней, чем наука о том, что существует на самом деле. Один факт того, что из семени граната вырастает гранатовое дерево, ценнее сотни мифов, сказок и вымышленных историй. И никакой властитель, даже если бы он властвовал не над семью землями, а надо всем миром, не сможет приказать гранатовому семени, чтобы из него вырос кипарис. Вернее, приказать-то сможет, — но будет посрамлён. Потому что кипарис не вырастет. Наука Илана — это наука о том, что ценнее всего на свете и сильнее всего на свете.
И Властитель это понял. Хоть он и приказал пытать своего пленника, в дальнейшем он сам стал его учеником. А расставаясь передал ему на воспитание своего младшего сына. Потому что осознал одну очень важную вещь. Он осознал, что Истина не только дороже власти любого деспота, но и сильнее её. Он не смог одолеть Илана ни пытками, ни угрозами смерти, ни посулами жизни. И в итоге доверил сына тому, кто сможет дать ему нечто более ценное, чем мог бы дать он сам, и сможет вырастить его более сильным, чем мог бы вырастить он сам. Вполне понятное решение заботливого отца.
© Атархат, 2021
