Знаком вам древний грек Сократ?
Не лгал он никогда.
Он всех честней был во сто крат,
Но ведь и с ним стряслась беда.
Ему велели выпить яд,
И чашу выпил он до дна.
Таков был приговор людской,
И вам теперь мораль ясна:
Честность концу его виной!
Блажен, кому чужда она.Б. Брехт. «Мамаша Кураж и её дети»
Что люди знают о Сократе? Его имя известно всем, — кроме, разве что, совсем выпавшей из нормальной интеллектуальной жизни молодёжи или древних стариков. Хотя последние, скорее всего, когда-то читали о нём в школьных учебниках, а первым он мог встретиться даже в компьютерных играх. Его крылатое изречение «Я знаю, что ничего не знаю» уже давно превратилось в навязшую в зубах банальность, взятую на вооружение всевозможными доморощенными философами и теми, кто тщеславно-самокритичен напоказ, или просто хочет сам себе казаться очень умным. Что до его философии, то мало кто способен сказать по этому поводу что-то вразумительное. Многие смогут лишь в нескольких словах рассказать, что его судили, приговорили к смерти, и он выпил яд. За что судили — с этим сложнее. Не столь общеизвестным фактом оказывается и то, что друзья подготовили ему побег, а он отказался бежать и добровольно остался на смерть.
О последнем обстоятельстве как-то всё больше забывают. Между тем, именно оно, возможно, является самым интересным во всей этой истории.
Чем сам приговорённый объяснил свой отказ от побега? Тем, что приговор суда должен быть приведён в исполнение, даже если он оказался ошибочным и несправедливым. Это важно, потому что граждане обязаны подчиняться законам. Таков общий смысл. Считал ли Сократ приговор несправедливым? Безусловно. Его осудили за отрицание богов и развращение юношества. «Развращение» не в сексуальном смысле; как раз с этим в Древней Греции всё обстояло довольно свободно. Он подавал пример сомнения, учил мыслить критически, и тем самым расшатывал веру. В данном случае отрицание богов и растление юношества было одним и тем же: опасались, что под влиянием Сократа молодое поколение начнёт отходить от веры отцов и пренебрегать обычаями. А это опасно для общества. Так что философ был признан социально опасным элементом, — и смертный приговор стал, что называется, мерой социальной защиты. Сам он возражал, и даже заявил, что должен быть не наказан, а награждён. Но смертному приговору подчинился, отказавшись оспорить его через побег.
Поступок, на первый взгляд, очень странный. Ведь если тебя осудили на смерть несправедливо, то это будет убийство, — и бежать в такой ситуации вполне нормально. Кто осудит человека, старающегося не попасть в руки убийцы? Однако тут есть очень важный нюанс. Не просто важный: определяющий. Я написал выше «осудили на смерть несправедливо». «Несправедливо» и «незаконно» — это далеко не одно и то же. «Незаконно» — значит с нарушением закона, что, по факту, превращает судебный процесс в преступление. Либо же, как вариант, сам суд является незаконным, нелегитимным. «Несправедливо» — это когда и сам суд легитимен, и процесс идёт с соблюдением законости, но вынесенное решение не выдерживает критики с точки зрения морали. Тут уже могут быть разные причины. Например, судьи ошиблись, — ведь человеку и впрямь свойственно ошибаться. Или доказательная база оставляла желать лучшего и не способствовала объективному рассмотрению дела. Или сами законы вступают в противоречие со здравым смыслом. Дело не в этом. Оно в том, что, как учил Сократ, законам следует подчиняться. В его случае суд был законным. И философ счёл, что должен подчиниться даже несправедливому приговору. Ответственность за такой приговор остаётся на суде; гражданин же обязан принять его решение. Это принципиально важно. Гражданин не должен ставить своё решение выше решения законного суда, — потому что если так поступать, если не признавать законных решений, тогда сама законность превратится в пустой звук. Если любой гражданин будет считать себя вправе поступить так, то откуда возьмётся уважение к суду и законности у правонарушителей? Если бы Сократ совершил побег, он подал бы отрицательный пример. Пример не только неподчинения закону, но и лицемерия, когда ты проповедуешь некие принципы, а потом поступаешь вопреки им, стоит только делу коснуться тебя лично.
Если Сократ в чём-то и расшатывал устои общества, то в другом он их укреплял. Он ратовал за подчинение закону, и отдал за это жизнь. То есть принёс себя в жертву интересам общества. Которое поняло это позднее.
И вот тут можно отметить интересный, но грустный момент. А именно — тот факт, что эта история глубоко отпечаталась в памяти поколений и превратилась в ценный пример самоотверженности и принципиальности только потому, что Сократ погиб. Что бы произошло, если бы суд внял его доводам, оправдал и, чего доброго, в самом деле наградил? Вряд ли бы мы теперь что-то знали о Сократе. Ну, может быть, чуть-чуть, как упоминание где-то о ещё одном экстравагантном чудаке, который чему-то там учил, но никаких трудов после себя не оставил, но зато судился с городом и выторговал себе несколько бесплатных обедов. А так, благодаря конфликту и трагедии, мы получили самую настоящую жемчужину в сокровищницу мировой истории. Нам есть чему поучиться у Сократа, — потому что он тогда умер. Можно ли сказать, что своей смертью он добился большего, чем своей жизнью? Похоже на то.
Его смерть была закономерным итогом его жизни. Не обязательным, а именно закономерным. Потому что следование принципам достигает своей высшей точки именно тогда, когда проходит вот такое испытание на излом. Если в момент, когда твои принципы начинают угрожать твоим интересам и твоей жизни, ты отступаешь от них, значит, или твои принципы дрянь, или ты сам дрянь. И скорее, второе. В связи с этим я позволю себе утверждать, что, вопреки известной пословице, мёртвый лев всё же лучше живой собаки. Почему? Потому что мёртвый лев своей смертью превращает других в живых львов. А живая трусливая собака и других превращает в трусливых собак.
Действительно, можно сказать, что Сократ преподал людям урок не столько тем, что сделал в жизни, сколько тем, как умер. Даже не один урок, а два. Первый заключается в том, что нужно быть последовательным в своих убеждениях, даже если дело может повернуться в угрожающую сторону. Именно так поступают нормальные люди. Совершить то, что продолжало бы приносить пользу и воспитывать других спустя века после твоей смерти, — разве это не предел мечтаний для того, кто хочет что-то сделать для людей? За такую возможность и собственная жизнь — пустяковая цена. Вряд ли Сократ имел в виду что-то подобное, — но в итоге именно так и получилось. Второй урок в том, что нельзя ставить себя выше закона. Да, закон порой ошибается. Не без этого. Ведь законы пишут люди, а они подвершены ошибкам. Но лучше смириться с ошибкой, допущенной по отношению к тебе, чем своим примером призвать других не соблюдать закон. Потому что если люди не будут подчиняться закону, наступит беспредел. И это будет гораздо опаснее для всех, чем допускаемые время от времени судебные ошибки.
Это урок, учащий нас ставить пользу общества выше своей личной пользы. Сократ служил обществу, беседуя на улицах с людьми, и послужил ему ещё раз, отказавшись бежать. Он поступил по принципу «Пусть мне будет хуже, но зато это принесёт пользу другим». Думаю, что не ошибусь, если скажу: общество, члены которого поступают так, будет процветать. И наоборот: поставление личных интересов выше общественных ведёт к его разложению и разрушению. Что, собственно, мы и видим вокруг себя. Мы живём в обществе потребления, которое само сознаёт, что оно таково, и не стыдится этого. Только вот упускается из виду один важный момент: профессиональный потребитель, живущий в обществе, поощряющем такую жизненную позицию, потребляет не только различные жизненные блага как таковые, но и само общество. Он пожирает его, как только замечает в том выгоду. А это значит, что такое общество пожирает само себя. И оно имеет все шансы в один совсем не прекрасный день себя уничтожить. Вместе со всеми потребителями-самоубийцами.
Подчинение закону, даже если ты не согласен с решением суда, — один из примеров правильного гражданского поведения. И касается это не только того, кто попал в ситуацию, подобную сократовой. В соответствии с тем же принципом, например, недопустим самосуд над кем бы то ни было. В таком деле прецеденты особенно опасны. Потому что если каждый присвоит себе право приговаривать и карать, начнётся бойня. И гибнуть будет гораздо больше безвинных людей, чем виновных, — потому что на одного-двух реальных преступников, избежавших правосудия и казнённых через самосуд, будет приходиться тысяча тех, кто просто кому-то чем-то не угодил. Этого джинна ни в коем случае нельзя выпускать из бутылки.
Помимо прочего, такой подход важен и в духовных делах. Ведь именно из-за несогласия, так сказать, с генеральной линией той или иной религии возникают секты. Кто-то счёл, что что-то в ней неправильно, — и откололся с группой единомышленников. Он поставил своё мнение выше мнения духовных законодателей. Но он может не сомневаться в том, что однажды кто-то в его секте поставит своё мнение выше его мнения, как духовного законодателя, и тоже отколется. Почему нет, если он сам подал пример такого отношения? Так и дробятся религии. Каждый хочет как лучше, а выходит всё хуже и хуже. Есть и другие интересные примеры, помимо закона и религии. Приведу один такой. Знаменитый Фунакоси Гитин, основатель стиля каратэ Сётокан, в своё время покинул Окинаву и создал свою школу, нарушив традиции и отступив от заветов своих учителей. Он достиг успеха; но затем начало дробиться уже его детище, буквально выстраданное им. Ученики начали откровенно нарушать установленные им правила, а затем стали откалываться и создавать собственные школы, всяк на свой лад. А потом и их школы стали раскалываться. Всё это было трагедией для уже пожилого Фунакоси. Но, по чести говоря, имел ли он моральное право рассчитывать на сохранение в Сётокане уважения к традициям, на сохранение единства и порядка? Ведь он сам в своё время подал пример разрушения всего этого. Не думал, что так получится? А следовало подумать. Если ты намерен быть учителем, то имей в виду, что люди обычно охотнее учатся плохому, чем хорошему.
Пример, поданный Сократом, на самом деле выходит далеко за рамки его случая. Он касается не только ситуации, когда суд вынес кому-то несправедливый приговор. Этот урок касается вещей гораздо более глобальных. Речь в действительности идёт об умении переступить через себя, если это нужно для общей пользы. И можно не сомневаться, что именно это для большинства было бы даже труднее, чем пойти на смерть. Подвиг Сократа не столько в том, что он мужественно выпил яд, сколько в том, что он не поставил себя выше общественных интересов. Жертва заключалась в отказе от того, на что он имел право, — в данном случае, от справедливого отношения, — чтобы только не причинить вреда другим, подав им отрицательный пример. Выглядит парадоксально? Можно ли принести пользу, отказавшись от справедливости? Выходит, что можно. Это парадокс вполне в стиле Сократа, любившего именно таким образом заставлять окружающих думать. Его последний парадокс, как напутствие всем нам.
© Атархат, 2020
