На днях в СМИ появились сообщения о том, что в Нидерландах готовится к принятию закон о легализации самоубийств с чужой помощью. Этим правом смогут воспользоваться люди, считающие, что их жизнь закончена, или имеющие на то какие-либо другие причины.
Казалось бы, что тут легализовать? Хотя суицид считается злом, — и в самом деле им является, — тем не менее, каждый имеет право на это. Право на смерть — такое же естественное право, как и право на жизнь. Тем более, что в тех же Нидерландах (и уже не только там) давно действует закон, разрешающий эвтаназию смертельно больных. Однако есть нюанс, который меняет всё. Сформулируем это так: ты имеешь право умереть, но не имеешь права превращать другого человека в убийцу. А новый закон будет разрешать именно это. По сути, он узаконит не столько самоубийство, сколько убийство.
Очень показательна цитата из письма к парламенту Нидерландов, в котором необходимость такого закона обосновывается следующим образом: «Люди, имеющие твёрдое убеждение, что их жизнь завершена, имеют право закончить её в манере, которая достойна их». Тут прежде всего возникает вопрос: что же это за «достойная манера»? Ведь это не обязательно означает смерть, достойную приличного человека. А самоубийство есть самоубийство. Его как ни обставь, всё равно тут мало достойного. Но главное, приведённая выше цитата — классический пример того, как слепой в своём самомнении потребитель отстаивает свои права за счёт прав других людей. Он хочет умереть — так пусть кто-то ради этого станет убийцей.
Всё это пытаются трактовать как милосердие. В случае с эвтаназией такая трактовка имеет хотя бы какой-то оттенок убедительности, — хотя и в её случае это всё же убийство одного человека и превращение другого в убийцу. Ну а в случае с новым законом это вряд ли похоже на милосердие. Невозможно заглянуть в душу каждого. Поэтому не факт, что желающий умереть действительно страдает. Формулировка же «считающий, что его жизнь закончена» может подразумевать всё, что угодно. Хоть каприз. И кто-то должен будет удовлетворить этот каприз.
Что же можно сказать об исполнителе? Кем он будет? Тут возможны два варианта: либо это будут вменять кому-то в обязанность, тем самым принуждая его стать убийцей, либо это будут делать добровольцы. И кто станет добровольцем? Кто по своей воле возьмёт на себя обязанность убивать желающих умереть, — особенно учитывая, что их страдания далеко не факт? Вероятно, это будет тот, кому нравится убивать, кому это доставляет извращённое удовольствие. А если подумать, то станет ясно, что и на работу, подразумевающую такую обязанность, вряд ли поступит тот, кто не хочет быть убийцей. То есть принуждения и в этом случае не будет. И два варианта в итоге оказываются одним: добровольным принятием на себя роли убийцы.
В итоге мы можем стать очевидцами рождения нового сервиса: сервиса палачей. Клиент сможет заказать убийцу к себе на дом, как заказывают Деда Мороза. Очередной шаг человеческой цивилизации вперёд, к светлому будущему. Остаётся только один вопрос: для кого же, в действительности, будет создан этот сервис? Для тех, кто желает умереть, или для тех, кто жаждет убивать? Не есть ли это просто легализация очередного психического отклонения, — или даже сразу двух, если считать суицидальные наклонности, — с тем, чтобы привить его общественному сознанию как норму? На фоне того, что происходит в последние десятилетия, такое предположение не выглядит странным.
© Атархат, 2016
