Примерно месяц назад в США началась знаковая, на мой взгляд, история. Когда она закончится, её результат будет знаменовать собой новый этап в наступлении политкорректности. Слово «наступление» я здесь употребляю в военном значении. Потому что это именно наступление, — агрессивное и сопровождающееся разрушениями.
Что же произошло? Произошло следующее: советом по образованию города Сан-Франциско было принято решение о том, чтобы уничтожить фрески, которыми расписаны стены школы имени Джорджа Вашингтона. Фрески посвящены жизни самого Вашингтона. Среди прочего, на одной из них изображены его чернокожие рабы, на другой он визуально как бы стоит подле тела индейца, убитого, судя по всему, группой белых в одежде пионеров. Подобные сюжеты, как сообщается, уже давно (фрески были написаны в 30-х годах) вызывали возмущение защитников прав меньшинств. И вот теперь их нажим возымел действие. Фрески будут закрашены.
В данном случае меньшинства — это индейцы и негры, то бишь коренные американцы и афроамериканцы. Первым не нравятся напоминания о том, как их сгоняли с земли и убивали, вторым — о том, что люди их цвета кожи когда-то были рабами. А также кое-кому не по душе, что на всеобщее обозрение были вынесены некоторые неприглядные стороны жизни первого президента. Но ведь всё это действительно было. И убийства индейцев, и эксплуатация негров. И Вашингтон был рабовладельцем. Это история. Если она кому-то не нравится, это не повод её замалчивать. Наоборот: люди должны знать о таких ужасных вещах. Это поможет предупредить их повторение. И об исторических личностях люди тоже должны знать правду. Потому что в подобных случаях замалчивание практически равноценно лжи, фальсификации истории. Фрески же — произведение искусства, культурное достояние народа. Их нельзя уничтожать только потому, что изображённая на них историческая правда кажется кому-то оскорбительной.
Решение уничтожить фрески вызвало волну возмущения в самих США. Несколько сотен преподавателей, деятелей культуры и искусства, учёных подписали петицию протеста против такого вандализма. Записываются видеообращения, призывающие сохранить ценные фрески, которые не нравятся кое-кому своей правдивостью. Но… Меньшинства же требуют. Именно они в современном западном мире указывают, что должно быть и как ему быть. Санта-Клаус должен быть чёрным, — поэтому святого Николая теперь, видимо, следует считать афроамериканцем. Некий мужчина хочет считать себя женщиной, — поэтому нужно отдать под суд тех, кто посмеет продолжать считать его мужчиной. Если не нравятся исторические факты — давайте уничтожать произведения искусства, эти факты показывающие. И мнение тех, кто с этим не согласен, во внимание не принимается. Потому что меньшинства требуют.
Призывы к политкорректности всё более явно превращаются в насильственное её насаждение. Политкорректность медленно, но верно переходит в фазу террора, — поначалу психологического и морального, теперь культурного и научного. Так называемые меньшинства используют своё некогда притеснённое положение как средство морального шантажа, давления и расправы с людьми, которые им чем-то не потрафили. Как правило, тем, что дерзают иметь собственное мнение. Ну а теперь — не только с людьми, но и с произведениями искусства и историческими фактами. Если так пойдёт и дальше, то на площадях американских городов скоро запылают костры из книг, — как в Германии тех лет, когда создавались приговорённые к смерти фрески.
Особенно впечатляют некоторые доводы в пользу их уничтожения. Так, активистка движения за права индейцев, сын которой учится в упомянутой школе, рассказала, что проходя мимо фрески он опускает глаза. Душещипательно, правда? И оттого, что лично ему неприятно смотреть на изображение убитого индейца, нужно лишить всех остальных возможности видеть фреску. Но неужели другие люди должны расплачиваться за то, что родители не научили этого ребёнка правильно относиться к подобным вещам? Вы спросите «А как это — правильно?». Правильно было бы сказать мальчику: «Смотри, не отводи глаз. Это история твоего народа и твоей страны. Вот так бывает, — потому что зло существует. Смотри и пойми, как это ужасно. И сделай всё возможное для того, чтобы подобные вещи никогда не повторились». Это помогло бы научить ребёнка тому, чему и нужно учить детей. Тому, чему всегда учат людей нормальные произведения искусства. Но нет. Вместо этого давайте уничтожим фреску. Потом другие подобные произведения искусства, — а почему, собственно, нет? Почему потом будет нельзя, если сейчас можно? Затем на очереди книги, где написано об убийствах индейцев и эксплуатации чёрных рабов. «Хижина дяди Тома» будет первой претенденткой на отправку в костёр. Что же до её автора, то Гарриет Бичер-Стоу можно будет вычеркнуть из энциклопедий. Ну а потом можно будет переписать учебники. Это будет логично и неизбежно.
Скажете, я утрирую? В самом деле, это так выглядит? А можно ли было представить, что в демократической стране XXI века будут уничтожать произведения искусства, культурные ценности, и уничтожать только потому, что там отражены исторические реалии? Это же в голове не укладывается. Подобное характерно для тоталитарных обществ, но никак не для демократических. Причём это особый, специфический тоталитаризм, как будто вышедший из старого печального каламбура, когда слова «подавляющее большинство» заменяются на «подавляющее меньшинство». Рассматриваемая ситуация очень хорошо это иллюстрирует. Иллюстрирует то, как печальный каламбур всё вернее превращается в печальную действительность.
© Атархат, 2019
