Кроме текстов, излагающих Учение, разъясняющих его картину мира, моральные нормы и т.д., в пандэкте имеются и тексты, которые можно определить как «житийные». Они составляют весьма существенную его часть. Что значит «житийные тексты»? Это тексты, в которых описывается жизнь того или иного последователя Учения, — либо им самим, в форме своеобразной автобиографии, либо кем-то другим. В одних случаях рассказывается обо всей жизни (например, «Частица», «Слово о Влае», «Идущий», «Жизнь»), в других — о каком-то эпизоде («Двадцатидневье», «Отцы») или ряде случаев из жизни («Рассказы о Даретхате»). Иногда житийный текст превращается в историческую хронику, рассказывающую о целом периоде истории Учения («Круг», «Второе слово»). Порой житийные элементы или наставления, основанные на конкретных примерах из жизни, щедро рассеяны по текстам, которые не являются житийными в полном смысле («Песня Рохами», «Драгоценный пояс»).
Одно дело — просто рассказать о том, какие поступки являются правильными, а какие неправильными, какие соответствуют Учению, а какие не соответствуют, и совсем другое — дать практические примеры того, как люди поступают, руководствуясь Учением, его системой ценностей, или просто желанием приобщиться к нему. Именно это мы и находим в житийных текстах пандэкта.
Когда речь идёт об этом, сразу же возникает вопрос: а возможно ли жить так сейчас, возможно ли в современных условиях следовать Учению так, как делали это последователи былых времён? Всё это было давно, тысячи и десятки тысяч лет назад. Времена изменились, и люди тоже. Могут ли описания давнишних событий служить примерами должного поведения для сегодняшнего человека? Ну, что касается людей, то вряд ли они изменились. Их пороки, добродетели, желания, черты характера, страхи, страдания, удовольствия, мотивации, стремления, методы остались прежними. Всё это не меняется, — лишь проявляется в новых вариантах условий, в новом и новом (да и то — относительно) антураже. Люди тысячелетиями блуждают по одним и тем же лабиринтам, ходят по одним и тем же замкнутым кругам, сталкиваются с одними и теми же проблемами, вступают в одни и те же конфликты. Что же до времён, то да, нынешние времена довольно сильно отличаются от того, что описано в текстах пандэкта. И можно утверждать, что отличия в ряде аспектов являются положительными. Например, в том, что касается свободы убеждений. В прошлом с этим было гораздо сложнее. И в пандэкте, и не в пандэкте мы находим множество примеров того, как раньше опасно было следовать взглядам иным, нежели те, которым следует большинство. Тех, кто отступал от общепринятого, очень часто не просто осуждали, но преследовали, изгоняли, убивали. Сейчас в этом отношении полегче. Да, нетерпимости хватает и в наше время, и преследование инакомыслящих тоже кое-где встречается. Но это всё же не идёт ни в какое сравнение с тем, что было прежде. Так что по сравнению со временами и обществами, описанными в пандэкте, нынешним последователям Учения легче держаться своего пути. Легче уже потому, что, как минимум, безопаснее. И в этом смысле примеры из пандэкта имеют ещё большее значение. Потому что во многих случаях они говорят современному человеку даже не «Он смог — значит, и ты сможешь», а «Он смог, хотя ему было намного труднее и рискованнее, чем тебе, — поэтому тебе будет просто стыдно не смочь».
Что именно смочь? Прежде всего, держаться своего пути, когда обстоятельства давят, когда даже не какие-то конкретные поступки, а сам факт того, что ты по убеждениям отличаешься от других, ставит под угрозу твою безопасность и жизнь. А уж если ты поступаешь вразрез с тем, что общепринято и закреплено религией и обычаями, то тем более. Давление может производиться со стороны общества в целом (например, «Идущий», — эпизод, когда неприязнь жителей селения к Сэммайэру и его ученикам дошла до такой степени, что их начали проклинать, или «Слово о Влае», — эпизод в селении, где против Влая ополчились родичи старейшины и колдун, или судьба Рохами, — которая, правда, в пандэкте не описана, но о которой мы знаем). Оно может исходить от семьи (например, та же митэвма «Идущий», — эпизод с сидением в яме и эпизод, когда Озтед хотел жениться на девушке, семья которой была против, или «Круг», — эпизод с младшим сыном Тукара, или «Второе слово», — эпизод с юношей, желавшим учиться). Оно может исходить от власть имущих (тот же «Идущий», — эпизод с вирийегом, или «Отцы», эноны второй и третий, или «Круг», — эпизоды с казнью Тукара, пытками Мастеров, осадой города Круга и т.д.). Всё это яркие примеры того, что человек из Учения должен оставаться человеком из Учения в любых обстоятельствах, — даже если дело идёт о жизни и смерти.
Другая область, где примеры очень важны, — отношение к Учителю, его словам и поступкам. В пандэкте есть митэвма, специально посвящённая этому; она так и называется — «Учитель». Житийные же тексты содержат много примеров того, как это реализуется на практике. Тут не имеет смысла упоминать какие-то отдельные эпизоды. Нужно брать целые истории отношений — Веза и знающего («Частица»), Властителя и Илана («Отцы»), Леумы и Кманки («Жизнь»), Нйневех и Учителя («Двадцатидневье»), Влая и Эвнара («Слово о Влае»), Сэммайэра и Есзовомо, а затем Сэммайэра и его учеников («Идущий»), отношение людей из Круга к Мастерам («Круг»). Того же касаются и наставления, которые мы встречаем в перечисленных текстах, а также, например, в «Драгоценном поясе» или двадцать третьем эноне «Рассказов о Даретхате».
Ну и, безусловно, многие примеры касаются саморазвития, — то есть того, как человек меняется по мере духовного продвижения. Здесь тоже нужно смотреть сами истории людей, о которых повествуют тексты. Некоторые из них впечатляют сами по себе, даже если не рассматривать многочисленные детали, — например, история Влая, до встречи с Эвнаром бывшего вором и грабителем, или Нйневех, за двадцать дней совершившей огромный духовный прорыв, или Властителя, изменившегося благодаря нескольким беседам с Иланом. Мы видим рассказы о том, как ученики сами становятся Учителями (например, Влай, Вез, Леума, Сэммайэр). А ещё о том, что по мере своего духовного продвижения многие обретают различные необычные способности, — например, Сэммайэр к концу жизни мог видеть без глаз, Учитель Нйневех мог исцелять, общаться с животными и зажигать огонь одним дуновением, Влай — опять же, исцелять, противостоять колдовству и демонам; а что могли Мастера Круга и знающий, учивший Веза, — это вообще отдельный разговор. Впрочем, здесь следует сделать оговорку: ни тщеславное желание стать Учителем, ни суетное желание обрести «сверхспособности» не должны быть мотивациями в деле следования Учению. То и другое может стать результатом, — но не в качестве достигнутой цели, а как нечто дополнительное. По ходу дела могут выработаться качества, позволяющие взять на себя огромную ответственность Учительства; что же до способностей, то они не столь существенны, и их можно считать чем-то вроде бонуса, отсутствие которого само себе не говорит о низком духовном уровне человека.
По житийным текстам рассыпаны и примеры жертвенных поступков, естественных для людей из Учения, больше думающих о других и стремящихся исполнить свой долг, нежели радеющих о собственном благополучии и безопасности. Это и поступок Омешдана, пожертвовавшего собой, чтобы спасти пленников, имевших быть принесёнными в жертву («Частица»), и поступок Кманки, отдавшего всю свою жизненную силу умирающему сыну («Жизнь»), и поступок Властителя, оставшегося на смерть, но препоручившего своего маленького сына попечительству Илана («Отцы»), и поступок Мастеров, ценой своих жизней выкупивших жизни людей Круга («Круг»), и поступок Томейнона Тэре Минкезо, пришедшего, чтобы умереть вместе с Мастерами (там же), и поступок Мастера, в соответствии с обещанием вернувшегося к князю для того, чтобы быть казнённым («Второе слово»), и поступок Рохами, который знал, чем для него, вероятнее всего, закончится его затея с песней (о чём, опять же, мы знаем уже не из пандэкта). Всё это поистине бесценные примеры для всех последователей Учения, на все времена.
Однако имеются в житийных текстах и примеры обратного, — то есть того, как человек из Учения поступать не должен. Так, это случай с учеником Сэммайэра, который возгордился, и случай с другим его учеником, совершившим кражу («Идущий»), случай с двумя учениками Учителя, учившего Даретхата, и, позднее, с двумя учениками самого Даретхата («Рассказы о Даретхате»), случай с Энарнаном, предлагавшим Везу своих шестерых дочерей («Частица»), случай с Леумой, хотевшим жениться не по любви («Жизнь»). Это тоже примеры, могущие научить многому.
Конечно, в одной небольшой статье невозможно перечислить все примеры и поучительные случаи, которые можно найти в житийных текстах пандэкта, и уж тем более невозможно их пересказать, хотя бы вкратце. Это был лишь беглый обзор некоторых из них. Разбору житийных текстов как собрания примеров для нынешних и будущих последователей Учения можно было бы посвятить отдельный объёмистый труд. А когда появится четвёртая книга пандэкта, которая будет целиком состоять из житийных текстов, материала для такого труда станет намного больше. Здесь же я хотел в общих чертах показать, что такое пандэкт как руководство для жизни. И это не считая нежитийных текстов-наставлений, которых тоже много.
Выше я сказал «для нынешних и будущих последователей Учения». Может возникнуть вопрос: всё это в самом деле актуально для сегодняшнего дня и сегодняшних людей, и тем более для будущих? Да, актуально на 100%. Как и раньше, — хотя правильнее будет сказать «как и всегда», — люди нуждаются в понимании устройства мира и своего места в нём, в понимании того, что значит «исполнять своё предназначение» и «жить правильно». Они решают те же проблемы, что и раньше, борются с теми же пороками и недостатками, что и раньше, воспитывают те же добродетели и достоинства. Всё это длится уже много тысячелетий, человечество никак не может добиться качественного скачка в своём духовном и моральном развитии, оно словно пытается нащупать тропу, ведущую через болото, на твёрдую почву, но пока безуспешно. Так что то, что было актуальным для него раньше, остаётся актуальным и сегодня. И останется актуальным в будущем. Даже тогда, когда упомянутый качественный скачок произойдёт. Потому что и тогда перед человечеством ещё будет долгий и трудный путь. А вечные ценности потому и являются вечными, что остаются необходимыми всегда.
Вот поэтому то, как поступил когда-то очень давно Сэммайэр, Илан или Нйневех, так важно для нас сегодня. И будет важно для тех, кто будет после нас.
© Атархат, 2019
