Наставления сыну III, 29-31

И вот то единственное, чем можно вознаградить за верность: дарование ей подлинно высокого смысла. Верность вознаграждена тогда, когда она не напрасна. А не напрасна она тогда, когда обращена не на ложное, ничтожное или дурное. (Наставления сыну III, 29-31)

Верность — безусловно, одна из величайших человеческих добродетелей. Она ценится заслуженно высоко. А точнее говоря, она бесценна. С этим согласятся везде — в семье, в дружеской компании, в религии, на государственной службе, в армии, в бизнесе, в преступной группировке и т.д. Каждый хочет иметь дело только с верными людьми. Хотя есть и такие, кто не верит в верность. Их остаётся только пожалеть, потому что у них большая проблема. Во-первых, по-настоящему страшно жить в мире, где ни на кого нельзя положиться и где от любого гарантировано предательство, рано или поздно. Во-вторых, такой человек и сам не умеет быть верным никому и ничему, что его, мягко говоря, не украшает.

Но что такое верность? Ей можно подобрать разные определения. Например, способность в трудной и опасной ситуации, или когда есть сильное искушение, остаться с тем, кому ты верен, остаться на его стороне, не поменять его на другого, помочь ему, поддержать, защитить. А это может быть и впрямь очень трудно. Это может быть невыгодно, некомфортно, страшно, опасно. Ради верности идут на потери и на риск. Ради верности жертвуют жизнью. Подлинно верного человека не запугаешь, не заставишь совершить предательство, не подкупишь и ничем не соблазнишь. И ему, верному, верность может обойтись очень дорого. По самой высокой цене. Потому что в действительности он не просто жертвует чем-то: он отдаёт самого себя.

Чем можно вознаградить за верность, если ради неё верный человек готов пожертвовать всем, вплоть до жизни? Уж конечно, не деньгами или иными материальными благами. А что дороже жизни? Дороже жизни может быть то, во имя чего ею можно пожертвовать. Значит, наградой верности может быть только придание ей подлинно высокого смысла. Верность бесценна, — и потому нет ничего хуже, чем когда она растрачивается на нечто дурное или пустое. Это её оскорбляет, это хоронит её заживо.

Каждый хочет, чтобы рядом с ним были верные люди. Но каждый ли этого заслуживает? Каждый ли может, не солгав, назвать себя тем человеком, с которым чужая верность не будет растрачена напрасно? Сколькие таковы сами или делают такое хорошее и важное дело, чтобы заслуживать чужой верности? Ты хочешь её и ожидаешь её от других — но кто ты такой, чтобы претендовать на это? Каков ты? Что ты делаешь? Ты хочешь от других верности — но сумеешь ли ответить на неё тем же, и не статься легкомысленным, и не искуситься, и не струсить? Впрямь ли ты не оскорбишь чужую верность своей никчёмностью, впрямь ли ты не станешь живой насмешкой над ней?

Верность надо заслужить. Надо научиться быть таким человеком, с кем никому не будет стыдно связать себя узами верности. Таким, за которого не жалко будет отдать жизнь, если потребуется. Таким, которому можно отдать самого себя, и после не очнуться в выгребной яме. Если кто-то верен тебе, то хотя бы ради него будь достойным человеком. А кто думает, что и без этого достоин верности, достоин уже потому, что удосужился родиться, и убеждён, что быть верным ему — завидная участь для окружающих, тот просто безмозглый сгусток самомнения.

© Атархат, 2021

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *