В книге «Дорон» есть необычный текст, носящий название «Драгоценный пояс». Необычен он тем, что состоит из двухсот очень маленьких (от двух до пяти логионов) энонов. Данная особенность отражена в его названии, — хотя на первый взгляд это и не очевидно. Когда он надиктовывался мне, я сам поначалу удивился: при чём здесь пояс? Но оказалось, что в тех краях, где жили персонажи текста, были в ходу своеобразные наборные пояса, лучшие из которых делались из ценных материалов и стоили очень дорого. Человек, в той жизни носивший имя Чои-чо и надиктовавший этот текст, метафорически уподобил его такому поясу, состоящему из мудрых высказываний.
Можно ли назвать это сборником афоризмов? Думаю, да. Хотя вернее будет сказать — сборником сентенций. Чои-чо передаёт высказывания своего Учителя, — и каждый энон начинается словами «Мой Учитель говорил:…». Далее следует высказывание или наставление на какую-либо тему — духовную, философскую, моральную, бытовую. Они всегда афористичны и имеют глубокий смысл. Однако же о таких вещах сложно рассказывать. Как рассказать о краткой и ёмкой сентенции, если не разбирать её подробно и не анализировать? А если их 200? Поэтому лучшее, что я могу сделать, — это предложить вниманию читателя выборку из нескольких десятков высказываний. Благо, их небольшой объём это позволяет. Пусть митэвма «Драгоценный пояс» проиллюстрирует сама себя.
Я же лишь сопровожу это краткими тематическими ремарками. Хотя в данном случае такое разделение будет весьма условным, потому что на самом деле едва ли можно рассортировать высказывания, в массе своей касающиеся жизни вообще и человека в частности. И тем не менее…
Например, ряд сентенций можно отнести к общефилософским:
ЭНОН XXXIV
Мой Учитель говорил: «Над небом есть и другие земли, и другие небеса. От них протягиваются незримые корни к нашей земле, а от неё — к ним. Так всё питается друг от друга. Живи же так, чтобы пища их не была горька».
ЭНОН LXXV
Мой Учитель говорил: «Птицам ведомо небо, — а попить они всё равно спускаются к земле. И умерев, они падают на землю же. Так и люди: что бы ни делал человек, ему нужно иметь нерушимое прибежище в жизни и в смерти. А что нерушимее Истины?».
ЭНОН XCIII
Мой Учитель говорил: «Есть те, кто не знает, что можно жить достойно, те, кто не верит, что можно жить достойно, те, кто не умеет жить достойно, и те, кто не хочет жить достойно. Первые нуждаются в знании, — ибо с него начинается путь. Вторые нуждаются в примере, — ибо огонь загорается от огня. Третьи нуждаются в руководстве, — ибо нужно видеть, к чему следует прилагать усилия. Четвёртые нуждаются в совести».
ЭНОН CVI
Мой Учитель говорил: «Иной думает, как бы ему научить своего ребёнка доброму. А прежде надо думать, как бы не научить его дурному».
ЭНОН CXV
Мой Учитель говорил: «Во всякое время помни, для чего ты живёшь. Забыл на один лишь миг — и вот уже ты живёшь напрасно».
ЭНОН CXXV
Мой Учитель говорил: «Всё, что ты узнал или понял, есть начало для мысли. Мысль должна быть подобна нити: пряди её всё длиннее и сращивай с другими мыслями. Нужно мыслить так, чтобы от начала одной мысли можно было обойти весь мир и подняться на небо. Кто не умеет так мыслить, тот всё равно что слеп и глух».
ЭНОН CXXXIV
Мой Учитель говорил: «Когда у одного горит дом, другому светло от пожара. Старайся же в беде вести себя так, чтобы твоя беда указала верный путь другим».
ЭНОН CLXXXIV
Мой Учитель говорил: «За смертью настаёт жизнь. Если бы ты не жил после смерти, то ты не жил бы и сейчас. Если есть нечто столь доброе, что ему бы и не кончаться никогда, то это — жизнь. И так оно и есть, — ибо достойное обретает достойное. Горе тем, кто боится смерти, — ибо они живут под ложным страхом, и потому не умеют порадоваться жизни так, как это возможно».
Многие посвящены человеческим качествам и отношению к людям. Думаю, что с полным правом могу назвать их гуманистическими, — в том смысле этого слова, который связывают с гуманизмом как интеллектуально-духовным движением, набравшим силу в эпоху Возрождения:
ЭНОН III
Мой Учитель говорил: «Вот высокие скалы; облака, не умея обтечь их, рвутся об их вершины, как гнилое полотно. Посмотри вокруг — и увидишь, что жизнь — как скалы, а люди — как облака. А должны быть люди — как скалы, а жизнь — как облака».
ЭНОН V
Мой Учитель говорил: «Если плод не пойдёт в пищу, он сгниёт. Если солнце не будет светить, в нём заведутся черви. Если твоя душа не будет для людей, она сгниёт и в ней заведутся черви».
ЭНОН XV
Мой Учитель говорил: «Железо течёт от огня, и гнётся, и ржавеет. Человек же берёт железо и делает из него, что пожелает. Так подобает ли человеку размягчаться волей перед соблазнами, склоняться перед недоброй силой и ржаветь душой? Или он слабее того, над чем властен?».
ЭНОН LI
Мой Учитель говорил: «Если тебе не любить людей, то что тебе тогда любить? Много есть вокруг тебя того, что можно любить; но если ты не любишь людей, то тогда ты и самой любви к чему бы то ни было недостоин».
ЭНОН LII
Мой Учитель говорил: «Скупой несчастен тем, что не может спрятать в своё хранилище самого себя. Ты же отдай людям себя; живи для них. Если отдашь себя людям, то пороки, придя к тебе, тебя не найдут».
ЭНОН LXXXIX
Мой Учитель говорил: «Одни боятся смерти, другие боятся жизни. Ты не бойся ничего; а опасайся причинить кому-либо зло. Жизнь человека достойна сожаления не тогда, когда ему плохо, а тогда, когда от него плохо другим».
ЭНОН CVIII
Мой Учитель говорил: «В капле воды — глубина океана; в камешке — глубина земли; в летящем по ветру листке — глубина неба. А в душе человека — глубина всего этого вместе взятого».
ЭНОН CXXXI
Мой Учитель говорил: «Если ты умеешь делать добро, то ты — всеобщий должник. Что взять с того, кто ничего не умеет? Тот же, кто умеет делать добро, должен делать его; если же не делает, то он хуже вора, потому что не даёт другим того, что обязан дать. Добро требует вершения; а поскольку его заслуживает каждый, то ты — всеобщий должник».
ЭНОН CLX
Мой Учитель говорил: «Лучше быть собакой, чем недостойным человеком. Собаке не быть хуже самой себя, — а человек может быть хуже собаки».
ЭНОН CLXVIII
Мой Учитель говорил: «Родился человек: вот великая радость. Но на деле это ещё только половина причины для ликования. Радость будет полной тогда лишь, когда он умрёт, прожив жизнь достойно».
ЭНОН CLXIX
Мой Учитель говорил: «Честный человек живёт так, словно все копья мира уставлены ему в грудь. Это потому, что много у него недругов, и все они боятся его. Да, это из страха они загородились коваными остриями. Так один честный человек страшен тысячам, — ибо одно правдивое слово разит вернее тысяч копий».
Есть среди высказываний и иронические. Видно, что Учителю не был чужд сарказм, как действенный способ что-то пояснить или подчеркнуть:
ЭНОН XII
Мой Учитель говорил: «Кто хочет властвовать, тому бы родиться блохой. Иной человек из кожи лезет, желая повелевать другим, — а тому до него и дела нет. Блоха же если укусит, то собака непременно почешется».
ЭНОН XXXV
Мой Учитель говорил: «Одни кичатся силой, другие — богатством, третьи — красотой. Если это и впрямь то, чем подобает гордиться, то тогда возьми носорога, одень ему на рыло дорогое ожерелье, в зад ему воткни павлиньи перья, — и получишь совершенное существо».
ЭНОН LXXIX
Мой Учитель говорил: «Живи так, чтобы не обременять других своими желаниями. Если старой старухе вздумалось родить — в этом желании нет вреда, хоть оно и пустое. А плохо тому, от кого ей вздумалось родить».
ЭНОН LXXXV
Мой Учитель говорил: «Умный радуется не тому, что может сделать что-то, а тому, что может сделать что-то с пользой. Ведь и трухлявую корягу можно подоить, — да только будет ли молоко?».
ЭНОН CLXXX
Мой Учитель говорил: «Бывает, что пороки творят чудеса. Человек, обуянный безмерной жадностью, нащиплет шерсти и с рыбы».
Некоторые высказывания касаются собственно ученичества, подчёркивают его важные моменты:
ЭНОН XXII
Мой Учитель говорил: «Вот у меня раздроблена рука. За одно слово я бился; за одно слово правды не пожалел руки. Я и жизни бы не пожалел за это. Вот, посмотри на мою раздробленную руку. Будь она сейчас цела, не мог бы я тебя учить».
ЭНОН XLV
Мой Учитель говорил: «Я учу тебя, и знаю, что тебе трудно. Если бы то, чему я тебя учу, не было трудным, я бы и учить не стал, а пошёл бы лучше корчевать лес».
ЭНОН LX
Мой Учитель говорил: «Придёт время, и мы сольёмся в одно, и я стану тобой, а ты — мной. Так скажи, кто из нас кого сейчас учит? Вот что сейчас вершится: обоих нас учит тот, единый в грядущем».
ЭНОН XCV
Мой Учитель говорил: «Я наставляю тебя, а ты учишься. И я делаю достойное дело, и ты; но ты властен сделать так, что моё дело окажется недостойным. Вот о чём я говорю: если ты не будешь следовать моим наставлениям, то выйдет, что я пустословлю».
ЭНОН CXXXVI
Мой Учитель говорил: «Я для того учу тебя, чтобы ты однажды достиг пределов того мира, для которого наш мир под своим небом — что анмитза в кожуре. А ведь я — простой человек, и не умею творить чудес. Во всём нужно исходить из человека, как из истока, и стремиться к величайшей цели. Это — верный путь, ибо человек предназначен именно для него».
ЭНОН CLV
Мой Учитель говорил: «Вода всегда течёт вниз; но она бывает снегом на вершине горы, и тогда вниз не течёт. Таким должно быть твоё сердце: в тепле — мягким, а в холоде, под злыми ветрами, — твёрдым. И чем горше невзгоды, тем несокрушимее должно оно быть, — иначе всё, чему ты научишься у меня, пропадёт зря».
ЭНОН CLXXIX
Мой Учитель говорил: «Для чего же я тебя учу, как не для того, чтобы ты трудился на благо людей? А труд этот может быть разным, — и ты будь готов ко всему. Если люди даже убьют тебя, и это обернётся пользой для чьей-то души, то и это — твой труд: и будь к нему готов. Как же мне учить тебя жить, если не учить и умереть?».
Поскольку Чои-чо только цитирует своего Учителя, а тот своего имени не называет, то для нас он остался безымянным. Но так ли это важно? Главное, что этот человек жил, и что часть его мудрости досталась нам, как его наследие. Словно бы он через тысячелетия передал нам подарок: драгоценный пояс, набранный из частиц его знаний и опыта. И сам он, и его ученик были как бы опоясаны мудростью. Теперь этот дар принимаем мы. И вот тут я приведу ещё одно его высказывание:
ЭНОН XXVII
Мой Учитель говорил: «Кто-нибудь пьёт молоко, наслаждаясь и нахваливая его, — а потом пойдёт и помочится им. Не поступай так с чужим мудрым словом».
Главное для нас теперь — не поступить так.
© Атархат, 2017
